– Что вы опять себе навыдумывали?! – воскликнул Дмитрий Сергеевич.

«Вот он, значит, какой! Это что, выходит, я за свои деньги должен думать только то, что он хочет? Дудки! Стану думать, как мне заблагорассудится. У нас демократия думай, что хочешь – всем наплевать! А этому нет! Прокурор – не водитель трамвая! Значит все, как было, так и осталось» – подумал Бобров и достал из кармана монету. Рублев тяжело дышал. Произошедшее произвело на него эффект разорвавшийся бомбы, и он не мог говорить и ничего не слышал.

Аистов не выпускал из рук цилиндр и думал:

«А можно ли верить такому доказательству»?

«Неужели свершилось»! – подумал Дмитрий Сергеевич и взял рубль Анны Иоанновны. Портрет императрицы с брошью на груди на монете отсутствовал.

– Что за оказия!

Промелькнула женская фигура в голубом пышном платье.

– Держите, ее Егор Игоревич, а то потом не догоним! – закричал Дмитрий Сергеевич.

– Еще одно доказательство? – вскликнул Аистов.

– Заткнись! Дороже, выйдет! – закричал Бобров.

– Кого держать? – закричал, очнувшись, Рублев.

– Анну Иоанновну!

– Этого не может быть!

– Что значит, не может?!

– Вон та статная женщина в голубом платье с орлиным профилем?

– Нет, бабушка с вязанкою грибов. Ну, конечно же, она! Ну что же вы стоите?! Она прыткая, десять лет на престоле пробыла!

Рублев сорвался с места и побежал.

«Он с прокурором заодно»! – подумал Бобров.

Словно из-под земли выросли одиннадцать слуг господина.

– Группа захвата! – воскликнул Бобров.

– Странные у вас доказательства! – возмутился Аистов.

– Держите Анну Иоанновну! – закричал Дмитрий Сергеевич. Только прошу вас без рук!

Все слуги, как один, побежали следом за Рублевым.

«Неужели дубинками забьют дамочку? Нет, эти сразу застрелят!» – подумал Бобров.

– Да ну вас к черту с вашими бестолковыми мыслями, отдайте цилиндр! – воскликнул Дмитрий Сергеевич и выхватил из рук Аистова головной убор.

«Вот они прокуроры, какие, наобещают с три короба, а потом – шляпу в руки, рубль в карман и поминай, как звали!» – подумал Бобров.

– Я вам не прокурор! – крикнул Дмитрий Сергеевич, и у него в руках объявился еще один цилиндр, как две капли похожий на первый. – Вот, возьмите – это цилиндр Дантеса! Ни мне, ни Ивану Ивановичу его головной убор не пришелся по сердцу!

– А доказательства?

– Через два года вам Дантес подтвердит, как говорит Иван Иванович, самолично! – сказал Дмитрий Сергеевич и побежал вслед за остальными.

Бобров сорвался с места и тоже куда-то побежал.

– Ты куда? – крикнул Аистов ему вслед.

– Квартиру продавать! – выкрикнул Бобров, не оборачиваясь, и скрылся за углом дома.

Аистов спрятал цилиндр в синий полиэтиленовый пакет, сел на свой низенький стульчик и раскрыл газету «Аргументы и Факты». Зачем? Наверно, чтобы найти доказательства.

А в это самое время в переулке творилось что-то страшное. Ростов еще такого не знал!

Анна Иоанновна, как было уже сказано, статная женщина с орлиным профилем, бежала по улице. Народ врассыпную как на корриде. Крики вопли и проклятья, чьей товар в одночасья был навсегда испорчен и превращен в подобия футбольного меча, как пули на передовой летели по переулку. А когда у половины слуг улетели шляпы и в солнечном свете блеснули рожки, начался массовый психоз, и побежали уже все, кто были на улице. Триста человек, а то и больше. Все летело вверх дном, а кто-то умудрялся воровать на ходу. Рублев потерял из виду голубое пышное платье, и хотел было остановиться, но его с диким ревом подхватила толпа и понесла на руках.

– Спасайте Егора Игоревича! – закричал Дмитрий Сергеевич.

Двое слуг проделали что-то невообразимое. Они подпрыгнули верх и побежали по плечам людей. Настигли похитивших Рублева и стали их щекотать, чтобы они немедленно отпустили учителя истории.