«Иладрис и Элиот! Не может быть…» – Манис как ошпаренная отскочила от двери, прижав правую руку к сердцу, словно его стук мог её выдать. Поднос, который она продолжала держать одной рукой, опасливо зашатался, звякнув чашками. Манис, покрепче вцепившись в поднос, словно он был единственным её спасением, вышла на крыльцо. «Ох, это правда, ведь они уже оба совершеннолетние!» панически размышляла Манис.

Мальчишки продолжали как ни в чем ни бывало трепаться о завтрашнем пикнике.

Манис поставила поднос на верхнюю ступеньку и сама села рядом. Она все еще не пришла в себя после услышанного, но старательно пыталась скрыть свое волнение. «Элиот определенно заметит что-то странное во мне, но я не могу сказать ему, отчего мне на самом деле плохо» – думала Манис. «Почему он сам не сказал мне о своей помолвке с Иладрис? Он ведь всегда знал, что.»

– Манис, все хорошо? – Спросил Элиот, словно сообразив, о чем она думает.

– Да, конечно. Я просто думаю о пикнике.

– Ладно.

Братья были настолько заняты своим чаем, что вряд ли заметили какие-то перемены в поведении Манис. А она стала ещё более грустной и замкнутой. Лаф рассказывал смешную историю про братьев Лан’Квиан, которых выперли из института, Элиот поделился своими мыслями по поводу его собственного поступления в следующем году, а полчаса спустя появился Арион – старший, и все семейство, попрощавшись, отбыло.

____________________________________________

Луч солнца пробежал по широкому дубовому подоконнику, по ковру, по темному ореховому изголовью кровати и упал на лицо Манис. Она лениво приоткрыла один глаз, пытаясь определить свое сегодняшнее настроение. Несмотря на неприятный осадок, оставшийся со вчерашнего дня, настроение было неплохим. Встав с постели, пробежавшись босиком по теплому ворсистому ковру, Манис распахнула окно. На неё дохнуло свежим теплым ветерком рэйграсского11 утра.

Окна спальни Манис выходили на вишневый сад, и этим утром девушка долго любовалась алыми и багровыми переливами между зеленого бархата ветвей.

В комнату вошла Летти и белом накрахмаленном переднике, осторожно неся перед собой поднос с завтраком. Завтрак представлял собой крохотные оладьи с малиновым джемом и, разумеется, кофе.

– Покушайте, дорогая! – суетилась Летти, усаживая Манис на кровать и опуская поднос на маленький столик рядом. – Сегодня будет насыщенный день, и вам надо набраться сил.

– Хорошо.

Летти продолжала суетиться, метаясь по комнате в поисках корсета. Когда он был найден, а с оладьями было покончено, Летти помогла Манис зашнуровать корсет, но предоставила выбор платья ей самой, ссылаясь на то, что Иладрис тоже нужна её помощь, и удалилась.

Когда она ушла, Манис открыла шкаф в поисках самого лучшего и нарядного платья. Первым ей попалось светло-розовое, с волной белых изящных кружев. Но Манис убрала его назад – чересчур «розово» для пикника. Следующим она достала из шкафа темно-синее платье с огромными рукавами-фонариками и шикарным шелковым поясом. Но, решив что для такого солнечного дня это будет слишком мрачно, она сунула его назад. Третьим было её самое любимое платье из шелка яблочного цвета, с открытой шеей и волной рюш в области лифа. Но шелковое платье – исключительно для балов или приемов, решила Манис, и со вздохом повесила обратно в шкаф.

Наконец она остановила выбор на светло-голубом муслиновом платье в цветочек. «К тому же, оно отлично будет смотреться с сафьяновыми балетками» – радостно подумала Манис, надевая платье. Дополнив свой наряд белыми перчатками и шляпкой от солнца с завязками на подбородке, Манис спустилась вниз, готовая к отбытию.