– Нет. Каждый вечер я выгуливаю собак из маминого приюта.

– Я бы советовала вам на несколько дней отменить прогулки в безлюдных местах.

– Мисс Берг, я понимаю, вы порядком напуганы тем, что произошло. Но вам совершенно не нужно беспокоиться за меня.

Я помолчала.

– Где вы работаете?

– Я работаю в Агентстве федеральной безопасности. Это все, что вам можно знать обо мне.

– Вы очень сильно удивитесь, узнав, сколько мне на самом деле можно знать. И не только про вас.

– Мисс Берг, разумеется, я наслышан и о вас, и о вашем боссе. Но поверьте: пока я не нарушаю закон, у вашего босса нет права даже спрашивать обо мне.

– Мистер Хикати, вы сейчас беседуете не с ассистентом инквизитора, а с майором специальной разведки. Находящимся при исполнении служебных обязанностей.

– А, – сказал он, и я услышала подобие радости в его голосе, – это меняет дело. А как насчет допусков?

– Я же не могу предъявить их в голосовом канале.

– Безусловно. Хорошо, значит, вы хотите увидеться сегодня? Я готов. Когда, куда?

– Подходите к главным воротам поместья Маккинби. Вас встретят и проводят ко мне.

– С вашего разрешения, я подойду через час. Видите ли, мама переволновалась.

– Понимаю. Хорошо, через час у главных ворот.

Я отключилась. Вера тоже закончила свои дела и приглядывалась к еде.

– Вера, ты слыхала о Лоренсе Хикати?

Она замерла, удивилась:

– Да. А что?

– Сын той самой миссис Конер.

– Во-от оно что… Делла, а ведь ты предотвратила очень резонансное убийство.

– Он так хорош?

– Да. Хотя, – Вера усмехнулась, – тоже приехал из Мюнхена. Но с ним все понятно: Эдинбург четыре года переманивал его к себе. Он один из крупнейших специалистов по психике человека. И единственный – кто действительно разбирается в психике инородцев. Он начал работать в Мюнхенском университете, потом ушел в Институт проблем разума, а оттуда уже мы его переманили. В принципе, ему в нашем Центре лучше – у нас и возможностей больше, да и многие проблемы, которые он только наметил, но не мог разрабатывать, у нас востребованы. Но у него была дьявольски запутанная семейная ситуация, и он не мог переезжать, пока не разберется с нею.

– Специалист по психике – запутался?

– Как обычно, Делла, сапожник – без сапог.

Я показала ей на столик. Сама взяла пирожок с лососиной и чашку чаю.

– Моего допуска хватило, чтобы получить внутреннее досье Дуглас, – сказала Вера, аккуратно вынимая из сэндвича листик салата. – И знаешь, то ли у меня паранойя, то ли оно прилизанное. Конечно, есть вероятность, что она с детства пахала на красивое досье, – Вера сжевала салат. – Но тогда она еще хуже, чем я думала.

– Есть что интересное?

– Ни-че-го. Образцово-показательное досье агента федеральной безопасности. Я его присовокупила к тому пакету, который приготовила для тебя.

– Лоренс Хикати обещал подойти через час.

– О-о! – Вера смешливо закатила глаза. – И это ты называешь «место, где нельзя испортить репутацию»?

– Судя по обмолвке его матери, он предпочитает мужчин.

– Только в работе, Делла, только в работе. А так он предпочитает все, что шевелится. Он феерический волокита. Его у нас прозвали сексуальным террористом. Но очень обаятельный. Ему, что называется, все возрасты покорны. Что характерно, не придает юности повышенного значения. Мне уже передали его комплимент в мой адрес – мол, единственная женщина, с которой он хотел бы работать. Я ответила честно, что у меня уже есть любимый муж. Даже интересно, что он подумает, увидев меня здесь и без мужа? Хотя что значит – интересно… Все понятно, что он подумает.

– Но женат он был на мужчине?

– Делла, поэтому я и говорю, что семейная ситуация у него была сложная. Я вообще, честно говоря, не поняла, кого он в этой семье любил. Ты тоже пойми, он в некотором смысле герой наших сплетен… Он был женат на мулате дивной красоты. Таком, что, если не знаешь наверняка, с первого взгляда не поймешь, это парень или девчонка. Делла, я знаю, что ты скажешь – моторика, мимика, все такое. Я тебе говорю – не поймешь. Потом, на второй-третий раз видишь: парень. Но я не уверена, что этот брак был браком в полном смысле слова. Скорей всего, фиктивный союз, потому что у этого мулата семь сестер и очень красивая, беломраморная, очень моложавая мама.