– Как-то ты издалека начала, – заметил Виктор.

– Так ведь сказка же…

– Всё понятно. Дальше? – подгоняла её Джена.

– Едем обратно. Виды открываются, конечно, потрясающие. Решили поснимать – всегда пригодится. Съехали с трассы. Спустились в долину. А за леском возле реки, словно по заказу, пасётся безмятежно семейство благородных оленей. Редкие кадры. На машине не подъехать, да и спугнём. Ну, Родриго с Алексом отправились попытать счастья. И чтобы не спугнуть – в обход, лесом. Я их в машине ждала. Оленей они всё же спугнули. И самое бы время им вернуться, но их не было. И связи нет. Стемнело. Пошла искать. Нашла. Однорукий Алекс тащил одноногого Родриго. Пока они по лесу шли обратно в сумерках, забрели в бурелом. Говорят, влезли на трухлявое бревно, и оба враз улетели с него. Родриго ногу сломал, Алекс руку вывихнул. Объектив разбили. Тащатся по лесу, вопят во всё горло – отпугивают сумеречных медведей. Специально не придумаешь. Так вот.

Повисла звенящая тишина.

– И я о том же. На ровном месте, ну, почти на ровном, приключения нашли. Доплелись до машины, обоих увезла в больницу. Их там упекли в гипс, напичкали обезболивающими. Довольные. Говорят, подфартило им – суперкадры отсняли, заодно и отпуск внеплановый себе заполучили. Родриго вообще распяли на растяжках – перелом со смещением, вроде поправили сразу, без операций обойдётся. Они сейчас предаются сну и ни о чём не беспокоятся. Такая история. Отличное начало съёмок. Вы, ребята, везункчики, – она посмотрела на YADD.

– И что делать будем? – спросил Виктор.

– Снимать.

– Без операторов?

– Я, конечно, не смогу скрасить их монументальное отсутствие. Но выбор не велик. Буду снимать сама. Тома подключу.

– Так это ничего себе!

– Может, Алекса однорукого отпустят послезавтра.

Настроение у Джейн было лёгкое, и гостиная им наполнялась, точно сливками. Около неё витало какое-то особое спокойствие и обволакивало всё вокруг.

– Справимся. Мы уже ввязались – отступать некуда. Между прочим, – Джейн обратилась к YADD, – а за вами никаких там грехов не водится? Неспроста сложился такой расклад: погода испортилась, операторы сгинули. Признайтесь по-хорошему, а то хуже будет.

Она поймала взгляд Джеймса, и в её глазах загорелись тёплые огоньки.

Грех за ними водился. Их дела не клеились, и удивительным образом разлад этот влиял на съёмки. Но не признаваться же Джейн – стыдно. Все молчали, а Ен упорно рассматривал свой ботинок, будто там невесть что интересное было прилеплено.

– Дело ясное, что дело тёмное. И какой бы этот грех не был – я вам его отпускаю, а то мало ли чего ещё приключится, – она помолчала, с любопытством разглядывая парней. – Но у меня к вам предложение: если завтра будет непогода, давайте студийные сцены снимем здесь, и не будем снимать их в вашей студии. Хоть так сэкономим время.

– Мы на всё согласны, – сказал Дейн, – только скажи.

– Опасная решимость, – рассмеялся Виктор, – вы ещё не знаете, что за извращённые идеи могут придти в голову Джейн.

– Предатель ты, отбираешь у меня шанс поразвлечься при случае. Ладно. Всё прояснится завтра утром и будет зависеть от погоды.

– Знаешь, ты такая спокойная, – сказал Дейн, – такие дела творятся, а ты невозмутимая.

– Разве я была бы счастливее, если бы была беспокойнее? – Джейн как-то грустно улыбнулась, встала, забрала ботинки и, направляясь к лестнице, сказала: – Всем приятных снов.

Джеймса удивила эта грустная тень в улыбке Джейн. Она никак не вязалась с её ярким образом, с её кипящей энергией жизни, решительным, но спокойным отношением к делу. Словно эта грусть была не из мира Джейн.