Мы дружно порхаем по примерочным, чтобы облачиться в сшитые на заказ роскошные платья.

Одновременно выходим в большой зал и любуемся собой и друг другом в свете десятков ламп.

Марианна просто прекрасна в белоснежном платье из кружев и шелков.

- Ненавижу этот цвет, - крутится у зеркала Настя.

Лиловое платье-футляр облегает ее словно вторая кожа. Очень соблазнительно.

Наши платья сшиты из одной ткани, но все отличаются по фасону, подчеркивая достоинства или скрывая недостатки каждой фигуры.

- Зато Марианна его обожает, - шипит ей в ответ Даша, пока распорядитель поправляет на невесте диадему и укладывает фату волнами.

-Все готовы? – минуту спустя он придирчиво осматривает нас.

Взявшись за руки, мы дружно киваем.

- Тогда вперед!

Перед нами распахиваются тяжелые дубовые двери. Со всех сторон гремит музыка. Марианна делает первый шаг.

Я как свидетельница, иду следом за ней, за мной остальные.

Банкетный зал блестит яркими огнями. Успеваю заменить роскошную ель, украшения из пушистых веток, ярких листьев остролиста и гроздей неизвестных белоснежных ягод.

Впереди, в конце ковровой дорожки, по которой мы идем, замирает жених.

Сергей влюбленным взглядом смотрит на Марианну, не замечая никого вокруг.

За его спиной толпятся друзья жениха, и первым стоит свидетель. Высокий, темноволосый. Широкие плечи и черный пронзительный взгляд.

- Юля, ты чего? – толкает меня в спину Даша.

Мои ноги прирастают к полу. Не могу сделать ни шага, ни вдоха.

Черные глаза свидетеля в конце зала прожигают меня насквозь ненавистью и злобой.

Стоит им сузиться, как я делаю судорожный вдох.

Желваки на гладко выбритых щеках ходят ходуном. Квадратный подбородок напрягается.

Я не думала, что он меня запомнил!

Господи, ну почему из всех миллионеров и филантропов столицы именно он должен был оказаться свидетелем на свадьбы моей лучшей подруги?

4. Глава 4

Стараюсь стряхнуть с себя тяжелый взгляд.

Узнал?

Не думаю. Он тогда вообще, кажется, не смотрел на меня.

Тогда почему я ощущаю на себе его неприязненный взгляд?

Натягиваю на лицо милую улыбку и не смотрю больше по сторонам.

- Юля, все хорошо? – шепчет за спиной обеспокоенная Даша.

- Отлично. Просто не ожидала, что будет так много гостей, - почти не вру я. Просто не говорю всей правды.

За огромными витражными окнами начинают сгущаться ранние зимние сумерки.

Сотни стилизованных под свечи ламп освещают бальный зал. Красавица-ель в стороне вспыхивает и переливается разноцветными гирляндами.

По центру стоит сотня резных деревянных стульев, на которых вполоборота к нам расположились гости. Все замирают, пораженные красотою невесты.

Мы быстро добираемся до «алтаря».

На самом деле это увитая еловыми ветвями, остролистом и омелой арка. Точно, омела! Вот как называются редкие для нас ягодки.

Сергей подхватывает Марианну под руки и больше не выпускает ни на секунду.

Это так мило.

В груди разливается тепло. Губы сами собой складывают в глупую улыбку. Ничего не могу с собой поделать.

Неожиданно мне становится неуютно и зябко в этом огромном, набитом людьми зале.

Быстро вскидываю взгляд на свидетеля.

Пронзительные черные глаза смотрят на меня, не моргая и не отрываясь.

Вся сила воли и все мое мужество уходят на то, чтобы не спрятать взгляд, а лишь выше вздернуть подбородок.

Черные брови вздрагивают.

- Даш, - я делаю вид, что поправляю платье, а сама шепчу одними губами.

- Да?

- Кто стоит рядом с Сережей?

- Юль, ты вообще в своем уме? – удивленно шипит подруга. – Это Денис Горский, нам Марианна столько про него рассказывала…

- …согласны ли вы? Прошу ответить вас, Сергей… - врывается в наш шепот голос работницы ЗАГСа.