Новогодние сны деревни Рождественской Валентина Шабалина

Ночь выдалась морозная и звёздная. Деревня Рождественская, расположенная на высоком берегу реки среди сибирской тайги, спала.

Михаил Иванович, возвращался домой от своего друга Тимофея Ильича, где весь вечер друзья играли в шахматы и чаёвничали. Они знали друг друга давно, ещё со школьной скамьи, и даже сидели за одной партой в начальной школе. Михаил Иванович, высокого роста мужчина лет шестидесяти, носил длинную бороду и усы и был похож на Деда Мороза.

«Снег идёт уже третий день. Ишь, сугробы какие намело! Это хорошо! Через три дня Новый год, а какой праздник без снега?» – думал он, идя по заснеженной деревенской дороге мимо пустующих домов с заколоченными окнами, которых с каждым годом становилось всё больше.

«Пустеет наша деревня Рождественская. Люди уезжают из этих мест, а дома хозяев дожидаются, – с грустью думал он. – Вот и мой внук Ванюшка живёт в городе».

Проходя мимо заколоченного дома, Михаилу Ивановичу показалось, что где-то внутри загорелся зелёный свет. Он подошёл к калитке посмотреть, может, кто в избу забрался? Из деревенских жителей никто в чужой дом не полезет – такого отродясь не было, – только чужой или зверь какой. Но снег около дома лежал нетронутый, окна были тёмные.

«Померещилось», – подумал он.

Около ноги кто-то заскулил.

– Кто здесь? – спросил Михаил Иванович и наклонился, пытаясь разглядеть при свете луны скулящего. Рядом с его валенком в сугробе сидел щенок. На вид ему было месяца два.

– Ты откуда такой взялся? Чей? – удивился Михаил Иванович. – Тебе рядом с мамкой надо ещё надо лежать, а ты ночью на прогулку вышел.

Щенок заскулил, как будто заплакал.

– Ладно, не бойся, не брошу. Своих не бросаем, да ещё маленьких, – Михаил Иванович поднял замёрзшего щенка и сунул за пазуху. – А завтра твою мамку найдём и вернём тебя ей.

Он подошёл к своему дому и увидел на только что выпавшем снегу следы трактора и легковушки. Во дворе стояла машина сына.

– О! Не просто я тебя нашёл – счастье в дом привалило! – почесал он щенка за ушком.

В доме было непривычно шумно и весело. Приехал сын Сергей с женой Аглаей и семилетним сыном Иваном.

Ольга Николаевна с невесткой готовили на кухне ужин и накрывали на стол.

– Где ты ходишь? – укоризненно спросила жена. – Второй час тебя дожидаемся!

– Здорово, батя! – подошёл Сергей и обнял отца.

– Здорово, сын! Чего заранее не предупредили что приедете?

– До вас дозвониться невозможно – связи нет! Решили на праздники к вам приехать, две недели отдыхать будем, да кое-как добрались! Снег выпал, дороги не чищены! Спасибо тракторист до дома дотащил на прицепе.

Ваня подбежал к деду и бросился ему на шею:

– Ура! Дедушка пришёл!

За пазухой у деда кто-то взвизгнул.

– Кто это? – спросил Ваня.

– Найдёныш, – сказал Михаил Иванович, доставая щенка. – На улице подобрал. Сегодня ночью мороз ударит, замёрзнет – мал ещё. Вот домой принёс. Завтра вернём хозяевам.

Ваня взял щенка на руки:

– Какой хорошенький! Деда, а можно его оставить?

– Можно!

– Оставьте, оставьте! Хоть Ванечке будет чем заняться, – ставя тарелки на стол, сказала баба Оля. – Миша, ты бы побрился! Гости приехали, а ты зарос как леший!

– Не могу, – усмехнулся в усы дед, – Новый год скоро – без бороды нельзя! Праздник всё-таки!

Сели ужинать.

– Мать, чем это у тебя пахнет? Свёклой? – спросил Михаил Иванович.

– Ребята банку рыбы привезли, селёдку под шубой на праздник сделаю.

– Ты свекольный отвар не выливай. Утром с Ваней украшения на деревья делать будем.

– Как это – украшения? Из свёклы? – удивился внук.

– Увидишь.

– А украшать зачем?

– Праздник скоро. Всё должно быть красиво.

Проснулся Ваня, когда за окном было уже светло, он соскочил с постели и пошёл на кухню. Там баба Оля стояла у плиты и жарила сырники, а дед Миша аккуратно складывал возле печки дрова, только что принесённые с улицы. У порога из блюдечка лакал молоко щенок.

– Ну и горазд ты спать, Ванюха! – сказал дед. – Одиннадцать часов.

– Пусть ребёнок выспится! В детский сад, наверное, ни свет ни заря подымается! – сказала баба Оля. – Умывайся, Ванечка, а я тебе пока сырников положу. Мама с папой в магазин ушли. На машине-то не проехать, так пешком пошли.

– Деда, а украшать деревья, когда пойдём? – спросил Ваня.

– Сейчас и пойдём, – ответил дед.

После завтрака они вышли во двор. Снег был такой чистый и белый, что Ваня невольно прикрыл глаза. Дед подошёл к верстаку, который стоял во дворе, и сбросил с него снег. Из пакета достал формочки для кексов, пирожных и даже Ванины детские формочки для песка.

– Расставляй, – сказал он, – я сейчас приду.

Дома Михаил Иванович взял кастрюлю, в которой варилась свёкла, разбавил её содержимое водой, и вынес на улицу.

Они разлили по формочкам фиолетово-красный раствор и положили в каждую верёвочку, сложенную петелькой.

– Пусть застынут. Петелька нужна, чтобы на дерево весить. Завтра мы их вытащим, а вы с Яной украшать будете.

– Кто это Яна? – спросил Ваня.

– Девочка у нас в деревне одна живёт. Мы с ней каждый год такие серьги для берёзок делаем. Она на год постарше тебя.

– Она одна живёт?

– Почему одна? С бабушкой Ядвигой Станиславовной. Мы сегодня к ним в гости съездим. Сейчас запрягу Звёздочку и поедем. Да ты мою Звёздочку ещё и не видел!

– А кто это? – удивился Ваня.

– Я в прошлом году лошадку купил. С бензином у нас плохо, а она без него бегает.

Ваня с дедушкой пошли на задний двор, где в небольшом сарае, который дедушка называл конюшней, стояла лошадь.

– На, возьми, – протянул он Ване кусок чёрного хлеба, посыпанный солью, – покорми её, чтобы она тебя признала. Да не бойся, она смирная!

Внук боязливо протянул руку с лакомством. Звёздочка посмотрела на него умным взглядом, переступила с ноги на ногу и осторожно взяла с руки кусок хлеба. Ваня почувствовал, как к его ладони коснулась тёплая влажная губа. В открытую дверь вкатился щенок, он сел и, задрав голову, стал рассматривать невиданного зверя.

Дедушка вывел лошадь во двор, где стояли расписные сани.

– Нравятся? – спросил дед. – Мы их вместе с Тимофеем вчера закончили.

Он запряг Звёздочку и постелил в сани старый ковёр.

– Это для тепла и для красоты. Залезай!

Вместе с Ваней, смешно корячась, залез и щенок.

– Деда, а щенка возьмём?

– Бери, если хочешь. Смотри, чтобы не потерялся, а то замёрзнет.

Михаил Иванович вывел под уздцы лошадь за ворота. На крыльцо вышла Ольга Николаевна с пакетом.

– Ну что, собрался к своей бабе Яге? На, отвези ей пирогов, да селёдки! А то ребёнок там, наверное, голодает! Готовить-то она не умеет!

Михаил Иванович взял пакет, поставил в ноги и дёрнул вожжи:

– Но! Пошла, родимая!

Звёздочка побежала по дороге, а Ваня спросил:

– Деда, мы, правда, к бабе Яге поехали?

Михаил Иванович засмеялся:

– Это бабушка так Ядвигу Станиславовну называет. Мы когда-то учились вместе с ней в школе. В театральном кружке в Новый год я играл деда Мороза, Ядвига – бабу Ягу, а наша бабушка – Снегурочку. Так к Ядвиге эта кличка и приклеилась. Потом она стала учительницей и учила детей в начальной школе в нашей деревне. Ну, а когда школу закрыли, она осталась без работы. Сейчас только внучку свою Яну учит.

– Почему закрыли?

– Потому что маленьких детей в деревне не стало, все выросли и уехали в город. У нас в деревне только один ребёнок – Яна. А теперь и ты появился!

Они проехали через всю деревню и остановились около старого дома, который стоял на краю леса.

– Вылезай, приехали, – сказал Михаил Иванович.

На крыльцо выбежала девочка лет восьми, в пуховом платке на плечах и с распущенными длинными растрёпанными светлыми волосами.

– Деда Миша приехал! – бросилась она к Михаилу Ивановичу.

Дед подхватил её и подбросил вверх.

У Вани нехорошо защипало внутри.

«Меня так уже не подбрасывает! А её подбросил!» – подумал он и отвернулся.

– Яна, я тебе внука привёз. Подружись с ним – он мальчик хороший, хоть и обидчивый!

– Тебя как зовут? – спросила Яна.

– Ну, Ваня.

– А без «ну» можно? Ты же не лошадь! Ну, Ваня, поехали! – засмеялась девочка.

Ваня хотел опять обидеться, но на крыльцо вышла худая женщина. У неё был большой крючковатый нос и чёрные блестящие глаза.

«Баба Яга! Настоящая!» – опешил он.

– Быстро в дом! – учительским голосом сказала баба Яга. – Замёрзнешь! Здравствуй, Миша! Внук?

– Внук. Привёз с Яной познакомить, – подтвердил Михаил Иванович, передавая пакет с продуктами. – Тут Ольга вам кое-что передала.

– Всё думает, что я готовить не умею? Заходите! – сказала женщина и пристально посмотрела на Ваню, отчего у него мурашки побежали по спине. – Меня Ядвига Станиславовна зовут, а не баба Яга.

В доме было красиво и странно. На комоде, тумбочке и даже на спинке дивана лежали былые кружевные салфетки. Стол был круглый и застелен ажурной вязаной скатертью, как будто много-много белых снежинок сцепились своими лучиками друг с другом, да так и остались лежать на столе. На стенах висели фотографии в тёмных рамках, а на полках стояли книги. Но самым примечательным был огромный резной шкаф, с множеством маленьких выпуклых застеклённых дверок, больше похожий на сказочный замок. Ваня стоял и рассматривал его.

– Это буфет. Он о-очень старинный, – сказала Яна. – Нравится? Я, когда была маленькая, думала, что это такой дом, в котором живут крохотные человечки. Они носят шапочки и мягкие тапочки, чтобы их никто не слышал, и выходят гулять только ночью. А по ночам они съедают варенье, которое бабушка хранит в буфете, и смотрят на меня через эти оконца.