– Не на том, а на этом, ― поправил Семён.
– Ну да… на этом. Но это значит, что на самом деле я не существую! ― Львёнок беспомощно посмотрел на Кота.
Тут невесть откуда появился старик с длинной бородой и многозначительно изрёк:
– Ты мыслишь, значит, ты существуешь!
– И это факт, ― подтвердил Семён. ― Слушай, Львёнок, что тебе говорит старина Декарт!
– Декарт? ― удивился Львёнок. ― Тот самый известный философ Декарт?
– Да, это я, ― ответил Старик, ― к вашим услугам!
― Но ведь… но ведь… ― Львёнок смущённо подбирал слова, ― но ведь, но ведь вы как раз, наоборот, утверждали, что после смерти нет никакой жизни! И то, что вы мыслите, значит, существуете, это вы сказали о живых!
– Ну… значит, ты живой, ― радостно ответил Декарт, – и я тоже. Ведь мы мыслим? Значит, существуем!
– Факт! ― подтвердил Семён. ― Ведь я же сказал тебе, Львёнок, что ты и теперь живее всех живых!
– Так что же получается, ― спросил Львёнок, ― смерти на самом деле не существует? И что же тогда такое жизнь? Если нет смерти, то нет и жизни! Нет жизни ― нет и любви, доброты, радости. Как же это всё понимать?
– А вот этому тебе и придётся поучиться, как я тебе уже сказал, ― ответил Кот.
Тут вдруг всё поменялось вокруг: стало светло-светло, тепло-тепло, спокойно-спокойно и радостно-радостно. Львёнок обнаружил, что он стоит на большой, уютной Лужайке, поросшей зелёной-презелёной мягкой травкой, нежными цветочками и фруктовыми деревьями. Вокруг роем летали разноцветные бабочки, и слышалось весёлое журчание ручейка. Прелестная, неслыханная доселе музыка разливалась со всех сторон.
Львёнку на плечо сел маленький Серебристый Соловей и сказал:
– Добро пожаловать домой, малыш!
– Хм… спасибо… но какой же я малыш? ― удивился Львёнок. ― Мне уже больше двадцати лет!
– Двадцать земных лет. Пока что забудь о них. Двадцать лет ― это время. А времени на самом деле не существует. Вернее, оно существует, но не везде одинаковое. Время, которое ты отмеряешь по часам в Мире Людей, одно. Здесь же, на Лужайке, оно другое. Здесь возраст отмечают не по годам, а по уму и мудрости. А выше Лужайки вообще времени нет. Но это пока что немножко сложно тебе понять сейчас.
– Вообще-то, на эту тему тебе лучше пообщаться с господином Альбертом Эйнштейном. Он у нас большой специалист в этом вопросе! ― заметил Кот Семён.
― Ой… А можно не сейчас? ― попросил Львёнок, который очень устал от количества новых впечатлений. ― Мне хотелось бы отдохнуть.
– Да, конечно! ― согласился Серебристый Соловей. ― Ты встретишься с ним позже. И со многими другими. И узнаешь очень много того, чего не знает большинство людей, и даже не думает об этом. Тебе предстоит пройти очень интересный путь и разгадать множество важных загадок и секретов. Но это потом… Сейчас же ложись и отдыхай.
XXIII
― Ты немножко чумазый, ― сообщил Львёнку Семён.
– Я? ― удивился Львёнок. ― Странно… ― Львёнок провёл рукой по лицу и посмотрел на ладонь. Она действительно была пыльной. ― И где это я так успел замараться?
– Ничего, ― успокоил Кот, ― сон тебя почистит. Ложись и спи.
– Прямо здесь? На траве? ― удивился Львёнок.
– Прямо здесь. Тебе будет удобно, ― заверил Серебристый Соловей. ― Спи.
Львёнок прилёг на траву. Она оказалась такой мягкой, что никакая перина не смогла бы сравниться с ней. Львёнку стало уютно, ему показалось, что он никогда не покидал этой чудной Лужайки, а жил здесь всегда. Только смутное ощущение чего-то отсутствующего не покидало Львёнка. То есть даже не «отсутствующего», а «отсутствия присутствия», ― если бы было ещё что-то или кто-то, было бы совсем-совсем хорошо. Но тем не менее Львёнку ещё никогда в жизни не было так уютно и спокойно. Словно после долгого утомительного путешествия возвращаешься домой и ложишься отдыхать в знакомую, удобную кровать.