Желаете перемывать чужие косточки, так хоть не сочиняйте сказок! Да за кого вообще меня тут держат? Возмутительно! Множащиеся кривотолки рассердили меня не на шутку.

– Ох, я сболтнула лишнее… – Похоже, Марианна заметила краску, подступившую к моему лицу.

– Нет, напротив, спасибо, что сообщили. – Мой тон был холоден. – Но скажите, какой подлец распространяет абсурдные небылицы?

– Право же, откуда мне знать? – испуганно затараторила Марианна, мотая головой. – Да никто и не верит в подобный вздор!

Нет уж, теперь я этого не оставлю. Я поймаю ублюдка, и он пожалеет о своей болтливости. Но как Марианна обо всем узнала? Как?..

Недоумевая, я посмотрела на нее, и женщина одарила меня лучезарной улыбкой.

– Если слухи врут и вас с кронпринцем ничего не связывает, почему же он каждый день вызывает вас к себе?

– Пенелопа! – внезапно кто-то окликнул меня.

Я быстро повернула голову и увидела Седрика: запыхавшийся, он бежал в нашу сторону.

– Леди, Его Высочество желает немедленно обсудить с вами вопрос восстановления артефактов! – выпалил помощник, не успев отдышаться, и наконец остановился.

Что же, интересно, тут срочного?

– Дело исключительной важности, поэтому, пожалуйста, поторопитесь!

Частенько «делом исключительной важности» оказывался обед или чаепитие. Да, такие задачи не терпят отлагательств, поэтому стоит поспешить. Тем более время обеденное…

И только я это подумала, как Марианна удивленно пробормотала:

– Вспомнишь солнце – а вот и лучик.

– Простите, леди Теросси? – переспросил Седрик.

– Идемте же!

Я протиснулась меж двух сплетников – мир просто не переживет столкновения этих болтунов – и, схватив Седрика за руку, буквально потащила его к выходу. Удивившись поначалу, он смиренно последовал за мной.

– Пенелопа, у вас ничего не болит? Все в порядке? Такое красное лицо…

– Сами сказали, что дело срочное. Так почему бы не поспешить молча?

– Хорошего вам дня, Пенелопа! – пожелала Марианна, наблюдая за тем, как я буксирую Седрика.

Путь во дворец был не самым близким, и я успела погрузиться в свои мысли. Конечно, я понимала, что после финального квеста отношение ко мне изменилось и во дворце, и за его пределами, но, похоже, не представляла насколько. Возможно, виной тому было мое затворничество. Я-то думала, если сидеть тише воды ниже травы, слухи быстро улягутся…

Впрочем, здравый смысл подсказывал, что в ситуации, когда император мертв, а кронпринц лежит без сознания и за ним ухаживает молодая незамужняя девушка, сплетни будут множиться со скоростью света. Интересно, эти слухи успели дойти до герцога? Отец был единственным, кто знал про наши отношения, – однажды я сама открылась ему. Если бы чьи-то россказни порочили репутацию Экхартов, он принял бы меры. А вдруг… Сплетни пришлись герцогу по душе?! Ведь, надо признать, он всячески поддерживал кронпринца, хоть и не испытывал к нему симпатии. И как мне теперь быть?..

Единственное, что могло пресечь кривотолки, – обнародование наших с Каллисто отношений. Но я совсем не хотела, чтобы со мной обращались как с будущей императрицей. Беседуя с Марианной, я лишний раз в этом убедилась. Мечтала я о другом: выяснить судьбу Винтера и спокойно учиться на факультете археологии.

Но все-таки почему Марианна решила, что дело идет к свадьбе? Мы же просто встречаемся…

Мои стройные мысли медленно путались, и тут…

– Леди? – меня кто-то окликнул.

– А? Что такое, Седрик?

– Вы вдруг остановились.

– И правда…

Внезапно я поняла, что уже некоторое время стою посреди дороги как вкопанная. Очень неловко! Очнувшись, я пошла дальше, и Седрик последовал за мной.