У нас народ смышленый, не то, что итальянцы или англичане. Те бы никогда не додумались до такого. Вот хотя бы взять Цезаря или Августа, все рабов продавали, а ведь никто из них не догадался делить людей сразу с имуществом. А ты возьми в рабы хозяина виллы, и пусть он тебе платит, и сам же управляет своим хозяйством.

А англичане или американцы все капиталы делят, а потом сами и мучаются, управлять же надо. Нет, чтобы, как у нас, сделать: взял заводик вместе с учредителем, директором, управленцами и рабочими, установил таксу и живи себе хоть в Англии, хоть во Франции. Долго, видимо, им еще до такого понимания доходить придется. Мы-то ведь тоже не сразу дошли до этого, а только после того, как наши руководители пример показали, когда СССР разделили. Собралось несколько крупных, как они сами теперь об этом говорят, политических деятелей, не знаю, правда, по какому принципу они друг друга отбирали, и поделили СССР на республики, то есть каждому по стране. Это вам не заводик и не банк, а целая страна, со всеми заводами, банками, армиями, банями и людьми в придачу, вот и управляй. Ну, а если управлять желания нет, то можно правительство назначить, и пусть оно управляет, а ты только спрашивай: почему налогов мало собрали? Или: куда потратили бюджетные деньги? Или: почему рост производства такой медленный? И главное, строже спрашивать, а то министры наши имеют привычку не выполнять указов. При этом в обязательном порядке все это необходимо проделывать перед телевизионными камерами, а потом народу показать, за такую строгость к правительству он его уважать будет. Народу нравится, когда хозяин с министрами строго себя ведет.

Вот когда разделили СССР, тут многие, в том числе и некоторые граждане нашего города, сориентировались. Конечно, масштаб поменьше, да ведь и запросы у наших скромнее будут, за дело взялись лихо, и быстренько все и всех поделили.

Сначала Леонид отнесся к предложениям эмиссаров довольно легкомысленно и даже снисходительно, но после того, как взорвали его новенькую машину, задумался. А, подумав, согласился платить мзду обществу «Жертвы всех войн и несчастных случаев», так как в его руководстве находился его старый знакомый, однокурсник по институту. О размере вознаграждения за покровительство договорились сразу, и Леонида данная сумма вполне устраивала. Ступоров надеялся, что эта сумма вознаграждения, согласно договоренности двух сторон, будет величиной постоянной, и жестоко ошибся. Уже через два месяца размер ежемесячного платежа в одностороннем порядке был увеличен. Увеличение мзды объяснялось инфляцией и возросшими издержками самого общества.

Его старый знакомый, как оказалось, не имел в руководстве общества решающего голоса. Ступоров, немного повозмущавшись, вынужден был согласиться, боясь возможных осложнений. Но на этом дело не закончилось. Через полгода офис Леонида снова посетили представители общества и объяснили ему, что платить надо еще больше, так как количество членов общества увеличилось и все хотят кушать, а у некоторых имеются даже семьи. При этом чтобы ему было легче принимать решение, намекнули, что у него тоже есть семья и о ней необходимо заботиться.

Просидев в размышлениях всю ночь, Ступоров решил сделать ход конем и на следующий день встретился с руководителем конкурирующей организации «Политическое объединение культуристов». Договариваться долго не пришлось, так как они, не имея других источников доходов, кроме поборов, охотно приняли под свое покровительство нового бизнесмена и на первое время установили ему небольшую плату.