– Три мизера подряд? Недурно… Вашу зачетку. Ишь! Ишь хват каков! Не, ну ты видал такое?

– Жулик он, – сказал я, глядя вслед чудом спасенному партизану. – Дай чаю, а? Покрепче.

– Ну и рожа у тебя, – усмехнулся Стас уважаю.

– Ты знаешь Дениса биофизики?

– Это длинный такой? Чисто в лицо. Тебя, кстати, Ирина разыскивала.

– Я был у нее. Муж приезжает через пару месяцев, а голодной куме, сам понимаешь, кум не уме.

– Так какие проблемы? Или ты с ней все?

– Н-не знаю. Мэй би. и не только с ней.

– А, ну да. Иветта, Мюзетга, Козетта… запел Стас, тираня мои уши архигадким сочитанием скрипучего голоса с полным отсутствием слуха.

– Клозетта – перебил я. Так ты знаешь над чем он работает?

– Что-то экологическое?

– Ладно, все ясно с тобой. Как Сан Юрич?

– В Италии, на симпозиуме. Так а зачем тебе тот длинный?

– Во-первых хочу отдать ему это – я повертел Иркиным свертком. – А во-вторых я с ним

работаю. Делаю статобработку его экспериментов. Работа скучная, но он платит зеленью.

– Да, знаете-ли, – с чувством сказал Стас. – А ты не знаешь кого-нибудь, кто платил бы за теорфизику? Я согласен на дойчмарки.

* * *

Разумеется, Дениса я не застал и дома.

Вваливаясь к себе, и геройски пытаясь не заснуть в проеме входной двери, я мысленно

раскатывал губу, что Марина навела дома флотский порядок. Но оказалось, что она сама только-что пришла; правда было некоторое подобие обеда – кефир, булки с творогом, два «Сникерса».

Отследив мои мысли, видимо по движению глаз, хозяюшка водрузила мне руки на плечи, и осведомилась с очаровательно ехидной рожицей:

– А ты думал, что нашел чудесную хозяйку? Как бы не так.

– Я ничего не искал и ничего не нашел. Просто иначе быть не могло и не может. Не-

ужели ты этого не чувствуешь?

– Чувствую, – спокойно улыбнулась она. – А ты – сонный сомнамбул.

– Угу.

– А я голодная.

– А я усну с куском во рту.

– А я буду тебя будить.

– Договорились.

Впрессовавши в себя несколько кусков, я дотащился до дивана, и обрушившись на него стал вяло жевать шоколад. Марина в халатике, – уже своем – прихвативши чашку кефира, прошелестела босыми ногами по линолеуму кухни, и войдя в комнату, кошачьим движением вспрыгнула на диван. Подтянула колени к подбородку, охватила их руками, отхлебнула из чашки. Глядя на ее смуглые лапки, я отметил, что спать хочу уже значительно меньше.

– Ток я пока не включала, – сказала она, перехватывая мой взгляд, и явно оставаясь им

довольной. – А жаль. Я там твои кассеты посмотрела.

Мы сошлись на любви к старому доброму «Наутилусу», ДДТ, «Крему», Макаревичу. К

моим восторгам от Б.Г. она отнеслась сдержанно, и что хуже всего не разделила мою полную нетерпимость шансона. Кто ж ей так вкус-то покалечил…

Потом мы снова вернулись к нашим утренним приключениям.

– Помнишь боль в затылке? – спросил я.

– Немного выше. И я не совсем боль.

– Именно. Это было прекращение какого-то сильного воздействия на мозг. Причем для этого для этого воздействия необходимо было напряжение в сети.

– Лектор – ехидно прищурилась она. – Это козе понятно. Но мы не в лемовском романе.

Сейчас такой техники просто физически нет. И главное – за что нам такая честь, что именно нас избрали подопытными кролями?

– Я работаю сейчас с одним кадром, – начал я – Он утверждает, что нашел какие-то поля,

сильно взаимодействующие с человеческой психикой. Может, якобы, заставить человека чувствовать тепло, или, скажем, цвет. Помнишь, как у Нау – «я слышу цвет..» – ну или что-то подобное…

Но он пока не может заставить почувствовать ОБРАЗ. Кстати, вон там, – я махнул в

сторону рожденной в муках из покупаемых на радиорынке кусков ЭйТи-шки – рядом с персоналкой стоит бадья с кучей электродов. В этом чайнике довольно хитрая культура…