Все, хотя публично говорят «лекарство»,

Но по лицам видно, по нюансам ясно,

Что в пробирках дрянь – поэтому секрет.

А я как тайный мент. Приставленный агент.

Шептун и информатор. Стало дико гадко,

Я ведь понимал: назад дороги нет.

Отсюда выход – только умерев для всех,

А как потом ожить – пока загадка.

Мы с Софией мысленно общались. Молча.

Фразы очень сложно подбирать корректно,

Все-таки прослушка. А когда есть чувства,

Просто невозможно вдруг не стать поэтом.

Мы встречались ночью, чтобы попрощаться.

Если получалось, говорили дольше.

Я желал успехов, а она мне – счастья.

Утром каждый завтрак я сидел напротив

За другим столом и глупо улыбался,

Слушая их сплетни про других рабочих.

Я совсем влюбился, и она все знала.

Делала мне знаки, чтобы я заметил.

Например, смотрела сквозь меня сериал.

На Зоне часто гнали «Битву экстрасенсов».

И она смотрела сквозь меня так нежно,

Как никто вообще. А улыбалась так,

Как никогда никто не улыбался прежде.

– Что стоишь как хер? Ванек! Бери контейнер!

Лукашенко ткнул меня. Я понял, что завис.

Придя в себя, нагнулся, поднял груз на спину.

– Нет, Ванек, нельзя так! – Почему? – Там спирт!

А вдруг уронишь?! Разобьешь всю тару?

Ты пойдешь вперед. Петрович, обожди!

– Так я ж пути не знаю! – Я тебя направлю!

– Как? – Да очень просто! Ты иди, иди!

А, пофиг! Я пошел, куда не знаю.

Выбрались. Поставили на землю. Закурили.

Сколько там? – Петрович вынул портсигар,

Я глянул: ни одной нормальной сиги блин!

Вы издеваетесь? Зачем весь этот ад?

И Лукашенко сзади: – 37 еще!

Спускаемся. Выносим. Ставим в ряд.

Кирпич за кирпичом. Контейнер за контейнером.

Вот только я блин ПОМНЮ этот чертов знак:

Змея в бутылке. Он везде наклеен!

Но зачем с той Зоны, обходя законность,

Проносить ВАКЦИНЫ в мелкое селенье?

Почему мы носим, несмотря на нормы,

Столь бесценный груз как ящик с водкой?

Почему без мер, без нужных инструментов?

И при этом тайно, под покровом ночи?

Лукашенко вывез со двора тележку,

Словно мы зашли в какой-то супермаркет,

Погрузил в нее насколько смог доверху,

Приказал мне взять. Я взял, повез вперед.

Теперь куда? – Петрович указал на церковь.

В Дом Собраний! Помнишь, что сказали утром?

Часть поставить в погреб, Часть – в сарай!

Все было дико просто. Я не мог поверить:

Может, это – реально контрабанда спирта?

Почему так поздно? Почему в контейнерах?

Кому он нужен там, под старой церквой?

Есть в народе мудрость: чем святее место,

Тем удобней скрыть в нем что-нибудь дурное.

Например, убийство. Мы дошли до церкви.

Столько символизма, я вообще не понял!

Подошли к забору. Я перекрестился,

Низко поклонился и потупил голову.

Петрович усмехнулся, не сказав ни слова,

Лукашенко словно не придал значения —