– Спятил? – сразу становлюсь я в позу, открыв дверь, ведь я знаю, кто пожаловал.

Однако мой боевой настрой тут же сменяется удивлением. У соседа в руках огромный пакет с….

– Орехи? – смотрю я на Назара.

– Ты сегодня превзошла себя, Белка, – хмыкает он и протягивает мне пакет.

Юля

– Ты принёс мне орехи? – настороженно спрашиваю я.

– Ну да, – пожимает Назар плечами и лениво улыбается.

Я замечаю, что улыбка у него красивая, да и вообще… он весь красивый. Он выше меня чуть ли не на две головы. Такой широкоплечий и накачанный, что похож на настоящего богатыря. Наверняка девчонки гроздьями вешаются.

– Это типа, чтобы извиниться за своё хамское поведение? – изгибаю я бровь, принимая боевую позу.

– Ну, типа того, – кивает он и протягивает мне пакет.

– А почему орехи? – уточняю я, поправляя очки на носу.

– Ты же Белка, а белки любят орехи, – заявляет этот нахал.

– Ты все-таки придурок, – закатываю я глаза, но орехи беру. – Ладно, на дураков не обижаются.

Я смотрю на него – он на меня.

– Что-то ещё? – нарушаю я повисшую паузу.

– У тебя есть что пожрать? Вроде чем-то вкусным пахнет. – Он тянет носом.

– Н-да, ты от стеснительности точно не помрешь, – качаю я головой и открываю дверь шире, позволяя Назару войти в квартиру.

– Я суп грибной сварила и мясо потушила, будешь? – предлагаю я.

– Я все буду. Кажется, уже третий день ничего, кроме чипсов не ел, – признается Назар и добавляет: – Дома шаром покати.

– Не пробовал в магазин сходить, продуктов купить? – хмыкаю я и достаю глубокие тарелки для супа.

– Нет, не до того было. Да и что мне с этими продуктами делать? Я максимум что могу, так это дошик заварить. А дошики мне нельзя – вредно.

Я закатываю глаза. Такой огромный и такой беспомощный!

Назар садится за стол, проводит рукой по заросшему щетиной подбородку. Помятый он какой-то сегодня. Синяки под глазами.

– Выглядишь хреново, – озвучиваю свои мысли.

– Бухал два дня, – признается он.

– Ужас, – фыркаю я. – Ну и как? Стало лучше?

– Нет, только голова теперь болит и есть хочется. Думал твои орехи съесть, дома только они и были.

– А не съел, потому что решил, что их выгоднее обменять на мою стряпню, – усмехаюсь я. – Продуманный, блин.

Я ставлю перед ним полную тарелку супа, кладу нарезанный хлеб. На другую тарелку выкладываю мясо и овощи.

– Да ты хозяюшка, – уминая все подряд, с набитым ртом хвалит меня Назар. – Готовишь ты лучше, чем играешь на пианино.

Я проглатываю это обидное замечание, но тут же, машинально, прячу руки под стол, чтобы Назар не увидел, какие они у меня страшные. Хоть с тыльной стороны почти ничего и не видно, но все равно…

Назар не замечает этого моего жеста и продолжает наворачивать суп. Я тоже берусь за ложку.

– Ты одна живешь? – спрашивает он.

– Да нет, с папой, вообще-то. Только он почти все время в командировках.

– Это хорошо.

– Почему? – смотрю я на него непонимающе.

– Потому что, когда родоки постоянно дома, можно повеситься, – хмыкает он.

– Ну, ты-то живешь один. Кстати, кем тебе тётя Валя приходится? – интересуюсь я.

– Теткой. Она мамина сестра. Уехала вот на ПМЖ в Питер и предложила мне пожить здесь.

– Видимо, она тебя не очень любит.

– Почему это? – Он даже есть перестал и уставился на меня удивленно.

– Ну, ты ж тут голодаешь. Она тебя обрекла на голодную смерть, – начинаю смеяться я.

– А у тебя, оказывается, не язычок, а жало, – кривится Назар. – Я думал, все Белки милые.

– Я и есть милая, кормлю вот тебя.

– Ещё б перестала доставать меня своей игрой на пианино, и вообще цены бы тебе не было, – тут же вворачивает он.

– А ты можешь перестать играть в хоккей?