Быстро ополаскиваюсь, чтобы не задерживать босса. Особое внимание уделяю спине: с силой тру намыленной губкой. Через запотевшую стенку кабины плохо видно в зеркало, но, кажется, энергичные движения не помогли. Маркер был черным. Часть краски смылась и надпись посерела… А мне нужно полностью смыть. Выдавливаю в ладонь клубничный скраб, и отчаянно тру спину. Кожа становится нежной и бархатистой… Рассматриваю себя со спины: кажется, помогло.

Ополаскиваюсь и выхожу из душа. Сорвав с крючка банное полотенце, заворачиваюсь. Фен остался в комнате. Волосы сушить нечем. Придется предстать перед боссом в таком виде…

Снимаю остатки косметики, и лицо становится беззащитным.

Стук в дверь.

– Анна? – раздается холодный голос Романова, от которого душа уходит в пятки.

– Минутку! Уже выхожу.

Ни запасного белья, как назло. Ни халата. Но поворачиваю защелку и дверь тут же распахивается. За ней не только босс, но и охрана стеной, и все пялятся, не реагируя на смущение. Видимо, из-за ежедневных досмотров, понятия хоть о какой-то интимной приватности у них напрочь стерлись. В самом деле, какие у девушки могут быть секреты от босса и его телохранителей?

Рассматривая розовый педикюр, выхожу из ванной. Толком вытереться не дали, и за мной остаются следы босых ног. Возвращаемся в зал.

– Повернитесь.

Встаю спиной и спускаю полотенце. Жду, пока он копается в мокрых волосах, и проверяет, не осталось ли следов.

Пауза.

– Вы прочли надпись? В ванной зеркало, а женщины любопытны, не так ли?

– Пыталась, – признаюсь я. – Надпись не читаема.

Он убирает руки и отступает. Я оборачиваюсь: босс останавливается у стола ко мне спиной.

В моем скромном жилище он смотрится чужаком. Все подчеркивает пропасть между нами – мужчина из высшего класса оказался там, где быть не должен. Романов неторопливо достает бумажник.

– Примите извинения за инцидент, Анна. Виновных найдут и накажут, – глухо говорит он, отсчитывая наличность. – Вам усилят охрану. Это компенсация за одежду и моральный ущерб. Завтра жду вас на рабочем месте. С вами поговорит Гранин, расскажете ему все.

– Гранин? – переспрашиваю я. – Извините… Кто это?

– Специалист по безопасности Игоря Глодова.

Значит, я правильно прочла. Иначе бы к Андрею меня не направили.

– Поняла, господин Романов.

Опускаю взгляд прежде, чем он повернется. Деньги босс оставляет на столе. Он останавливается напротив. Я рассматриваю носки итальянских ботинок, меня так и подмывает поднять глаза. Хочу видеть его лицо! Что он чувствует, оно такое же холодное, как всегда? Я слышу только его голос, но не вижу лица и это невыносимо!

– Доброй ночи, Анна.

Он выходит к охране.

– Сотрудник, который вез Анну домой, кто он? – спрашивает у охранника, который доставил и охранял меня, пока Романов не прибыл.

– Водитель, был не вооружен. Получил травмы.

Я вижу только затылок и спину босса. По ним трудно читать настроение, но, кажется, это его не впечатлило.

– Увольте его. Мне все равно, что он водитель. Он мужчина, она женщина, он не должен был допустить этого. Со своими задачами он не справился, – договаривает он на ходу. – Больше не беспокойте меня этим инцидентом.

Он уходит, не оглядываясь.

Через минуту квартира пустеет, проверяю замок и устало опускаюсь на тахту. В комнате остался запах парфюма Романова. Сильный, но не резкий, словно босс незримо присутствует здесь.

Утром просыпаюсь в одиннадцать и с непривычки жмурюсь на свет, бьющий из-за штор. Какое наслаждение не вскакивать по будильнику, а еще немного подремать… Зря сокрушалась из-за графика, это же работа мечты. Даже воспоминания о мордоворотах, порвавших одежду, не мешают блаженству…