– Был? А теперь – не готов ждать? Между вами что-то произошло?

– Миша умер.

Дельер переменился в лице. Он накрыл мою руку своей.

– Я хочу, чтобы ты знала: я рядом. Если захочешь поговорить, например, о Мише… Ты говорила с кем-нибудь о его смерти? Нельзя держать все в себе. Как давно это случилось?

Я покачала головой.

– Год назад. Не знаю, нормально ли все это…

– Нормально что? – Дельер сделал глоток чая, и блаженно закрыл глаза. – У тебя самый вкусный чай, который я только пробовал. Честно. Веришь?

Я смущенно улыбнулась.

– Что мы с тобой болтаем здесь так, будто знаем друг друга уже вечность. А на самом деле, едва прошел час.

– Я бы сказал, что это очень хорошо, а не просто нормально.

– Это ещё почему? – не поняла я.

– Потому что я бы был не против знать тебя вечность, Иванна. – Я заметила, что принц до сих не убрал свою руку с моей, и смутилась ещё больше.

– Нельзя быть уверенным в таких вещах через час после знакомства, – остудила его пыл я.

– Ты так считаешь? – на полном серьезе спросил Дельер.

Я ничего не ответила, и тогда Звездный перевел тему.

– А какой у тебя дар? Я так понял, что среди вас почти не осталось Одаренных…

– Да. Но у меня есть. Мой дар – истина. Не такой классный в сравнении с твоим, – заметила я. – Будешь пиццу?

– Буду. Если скажешь, с чем она. Ты не находишь это диким?

– Это же Ньюфаундленд. С бобами, лососем и грибами. Что именно – дико?

– Здесь все так… современно. И одновременно такое древнее. Вот например – пицца. И вместе с ней – эти ваши славянские обычаи…

– Ну мы же не так уж оторваны от остального мира, – откусив кусок пиццы, заметила я.

Дельер, вместо того, чтобы взять себе новый кусок, взял мой, и совершенно не спрашивая разрешения, откусил от него.

Сделай так любой другой парень из нашей общины – он бы получил от меня по шее. Но сейчас… когда так сделал Дельер – мне почему-то понравилось.

Я смотрела на то, как он жует кусок пиццы, на его губы, и думала о том, что, кажется, как и все остальные девушки, подвластна чарам обаяния Звёздного. Наверняка в его арсенале такие имеются.

– А как работает твой дар? – прервал мои размышления принц.

– Я никогда не лгу. – Я отвела глаза в сторону.

– Так значит – это ты – чудо, Иванна? Это точно ценнее звезд, которые я создаю, особенно в наше время, когда вокруг тебя лгут все. А не договаривать – ты можешь? Просто не говорить о чем-то?

Я, сглотнув, кивнула. Именно так я и поступаю. Чаще, чем следует. Молчу, когда нужно говорить.

– Все равно. Это иной вид близости. Любые слова, сказанные откровенно, вызывают в нас особое чувство. Заставляют смущаться. И для этого нам не обязательно говорить про любовь или секс… Но, вероятно, именно это я и ощущаю постоянно, начиная с того момента, когда вытащил тебя из воды. Иной вид близости.

Я смогла лишь кивнуть в ответ. У него-то нет моего дара. Тогда почему и я все это время ощущаю этот иной вид близости?

– А что твой отец? Как он отреагировал на то, что у вас с Мишей ничего не было? – продолжил закидывать меня вопросами Дельер.

Вот тебе и «хотел побыть в одиночестве».

– Мы попытались обмануть его. Миша проколол себе палец… Испачкал ткань моего платья. В-общем-то, Миша попытался обмануть, я-то не могу… Но мой дар имеет еще одну сторону – карательную. В грозу никому нельзя рядом со мной говорить неправду. А все, как назло, случилось именно в грозу. Миша стоял рядом… И он солгал. Солгал о том, что все у нас было. Его убило молнией истины…

Я не смогла продолжать, уронила голову на руки и разрыдалась.

Дельер мгновенно оказался возле меня. Он подхватил меня на руки, и, усадив к себе на колени, начал гладить меня по голове. Не знаю, почему я все это позволила ему…