– Салам, салам, Ахмед, дело есть. давай отойдем.

Ахмед, уверенно расталкивая народ, двинулся к одному из павильонов. Зайдя в заднюю дверь, он провел своего гостя в закуток. Закрыв дверь, пригласил сесть.

– Садись, рассказывай, подслушивающих устройств нет.

Ахмед довольно хорошо говорил по-русски, с едва заметным акцентом.

– У тебя бригада при делах? – спросил Ратуш.

– А что? – вопросом на вопрос ответил Ахмед.

– Есть работа – забрать бабки. Крутой, но не бандит и не ментовский. Так, сам по себе.

– Сколько?

– Пятьсот кусков.

Ахмед присвистнул.

– Круто. Ты точно знаешь, что бабки есть?

– Да, обналичил недавно. Где держит, не знаю. «Наедь». Забери. Как положено, с половины. Заявлять не будет. Деньги паленые. По декларации нигде не проходят. Могут ему самому обернуться по сто сорок восьмой. Короче, можно «ломать».

– Где живет, кто родаки? Телка, куры, жены, дети?

– Жена молодая. Кажись, вторая. Про первую ничего не знаю. Короче, твоя проблема. Вот адрес. Сейчас он запертый сидит. Скоро выпустим – «типа ничего нет». Сработаешь?

– Вам, ментам, лишь бы бабки. Я уже по сто сорок четвертой проходил. Рецидив – это пятнашка. На нары я же пойду. А ты чистый. У вас ведь у ментов, как? – работать не хочу, воровать боюсь – пойду в милицию работать; а сейчас все в налоговую прут. Кстати, ты на моем рынке не шустри. Отзови своих налоговых псов, чтоб не шугали здесь народ. Я же с тобой по-хорошему. Всегда рассчитываюсь. А дань с торгашей – моя проблема. Накладные и прочая шура-бура – не надо.

– Хорошо. Это просто рейд. Нас ведь начальство тоже давит. Работу давай. Штрафы давай. Ничего страшного. Пару актов, пара тысяч доначислений и штрафов, и ты на полгода свободен. Будет еще рейд, я тебя предупрежу.

– Хоп-майли. Саг-бол, гардаш.

– Кончай свои приколы. Все. Держи меня в курсе.

Огни машины высветили одинокий торговый павильончик в нескольких шагах от троллейбусной остановки. В поздний час на остановке не было ни одного пассажира. Однако в павильончике горел свет.

– Давай сюда, – скомандовал Олег.

Игорь послушно припарковал машину за павильоном.

– Олег, только не зарывайся, – попросил товарища Игорь, – Наглеть тоже не надо. Если ведутся, то только припугни. Заберем, что возможно. Сильно не дави.

– Да чего ты боишься? Все же было нормально. Никто не пикнул. Все они знают, что халтурят.

– У меня какое-то состояние тяжелое, как предчувствие.

– Ерунда, это после дискотеки тебя ведет. Ты так классно этим телкам «чесал». Прикинь, они и вправду поверили, что ты капитан СБУ. Ну ладно, это уже последний. Пора уже домой.

Выйдя из машины, друзья зашагали к павильону.

– Девушка, дайте бутылку водки, – спросил Олег, заглядывая в окошко павильона.

– Водки нет, не торгуем.

– Ну, для своих, хоть бутылочку. Очень надо.

Продавщица помолчала, глянув в глубь павильона, – семь гривней.

– Давайте, – сказал Олег, протягивая деньги.

Получив бутылочку, Олег уже ставшим привычным жестом вытащил удостоверение и громко сказал:

– Налоговая милиция. Незаконная продажа подакцизным товаром и не пробитый кассовый чек. Открывайте киоск.

Девушка испуганно посмотрела на Олега. Но ничего не сказав, пошла к дверям. Лязгнула внутренняя щеколда железной двери павильона. Дверь приоткрылась, и парни по одному переступили порог.

– Будем составлять… – только и успел проговорить Олег. Что-то неуловимое слева от него с силой обрушилось ему на голову.

Игорь попытался сделать шаг назад. Его глаза на мгновение увидели нападавшего и руку, в которой находился стальной обломок, кровь на голове Олега и застывшие в ужасе глаза продавщицы. Это было последнее, что он увидел в своей короткой жизни.