– Юк, менә бу терминатор. Ул балачагында башы белән турникга бәрелмәде микән? – заулыбался Айрат.

– О да, Френк отвечает за грубую силу.

– Ә син? Син бу идиотларнын лидеры?

– Да, я тут главный, бро. Я у них лидер…

Айрат от души засмеялся, и ржал еще долго. Джесси тоже стало весело.

А вот потом была электричка. Ну как была… Была и уехала. Целый час ждали другую. Но час оказался терпимый. Условия начали дичать, когда объявили о прибытии электропоезда. Уже после того, как было объявлено, что он прибывает на четвертый – самый дальний – путь, стало ясно, что в жизни началась темная полоса. Ни мостов, ни других путей для переходов рядом не оказалось. Пришлось бежать кросс прямо по рельсам.

Но это было только начало.

Электричку уже караулила толпа пассажиров. Когда поезд подъехал, толпа с ловкостью специалистов в таких делах хлынула внутрь.

Пятеро гостей из Америки входили последними.

Вспомнив то, что было потом, Джесси запнулся и чуть не упал. Это был сущий кошмар. Джесси уже подходил к дверям. Он был совсем близок к цели. Но мягкий женский голос объявил: «Осторожно, двери закрываются». Джесси рванул со всех ног, вскочил на ступеньки, взобрался и… чуть не вылетел обратно! В тамбуре стояла все та же толпа, которая уже не смогла протиснуться в вагон. Положение оказалось прямо экстремальным. Особенно после двух часов более-менее комфортного авиаперелета. В первые же две минуты дышать стало просто нечем. Потом какой-то умник додумался еще закурить… А скоро в тамбур явились так называемые контролеры. Очень злобно проверяли билеты. И так обрадовались, обнаружив безбилетника… Слов Джесси не знал. Но понял, что больше его никогда не увидит.

Сколько проехали в электричке, он не помнил. И даже не стал спрашивать у друзей.

Городок Вятские Поляны запомнился свежестью, зеленью. И тем, что автовокзал и железнодорожный вокзал находятся в совершенно разных концах города.

Условия проезда в автобусе тоже были экстремальными. Правда, тут удалось занять место и хотя бы ехать сидя… В какой-то момент в автобус втиснулась невысокая, но боевая бабулька, которая, судя по всему, пережила две первых мировых войны и третью переживет. Глянула на измученного, чуть живого гостя из Америки, улыбнулась.

– Ты сиди, сиди, милок, вон какой бледный… Эх, что за молодежь чахлая пошла…

Но в итоге поездки закончились. Автобус угнал в другую сторону, вместе с пассажирами, которым такой экстрим оказался совершенно нипочем, и боевой бабулькой, слов которой он не разобрал, но от одной только интонации приободрился, и в душе поселились тепло и надежда.

Джесси тряхнул головой, отгоняя кошмарные воспоминания. Ничего, скоро доберемся. Вода есть, все живы-здоровы. А значит, можно двигаться дальше.

Но потом как током дернуло.

– Нет, я даже думать не хочу, как поедем обратно…

– И не думай, – посоветовал Френк.

До Кошкино они все-таки добрались.

Деревенька оказалась на редкость приветливой. Радушные, простые жители. Гостеприимные нравы. Нехитрый быт.

Гостиниц тут никогда не было и в помине. Зато друзья поселились в доме деда Василия – крепкого, бойкого и общительного старика лет семидесяти. Жил он в основном один, изредка навещал детей и внуков, уезжал в город. Среди местных знал каждого. В первый же день выяснилось, что если кто и может помочь команде, то именно он. Причем как с жильем, так и с нужной информацией.

– А здесь у нас много чего всякого было, – рассказывал дед. Общался он в основном с Дженни и Вики, которые его более-менее понимали. Местный диалект несколько отличался от того русского, который они учили. – И тарелки летающие, и вспышки в небе… Эх, где ж вы раньше-то были, исследователи?