- Ты ведь совсем не знаешь меня, - вырывается само собой пришедшее в голову озарение. Марина вздергивает брови в неподдельном изумлении.

- Ты сейчас шутишь, Дим? - произносит неуверенно.

Сколько раз она, черт возьми, произносила эти слова в моменты, когда я совсем не шутил?! Сколько раз доказывала мне, что не нужно хвататься за то, что не приносит пользы? Что нужно уметь вписываться в какие-то рамки и границы, навязанные обществом. Общаться с определенными людьми, ходить в определенные места.

Когда я хотел совсем другого, а она даже не понимала этого.

Я всегда поддерживал ее. Даже если для себя выбрал бы другое. Уважал ее выбор, то, что нравится и хочется делать ей. Старался понять, чем он живет, чтобы сделать ее счастливой.

Она же тихо, почти незаметно, отсеяла все то, что ей не нравилось во мне, то, что она считала лишним в представлениях о своей идеальной жизни.

- Я хочу побыть один.

Развернувшись, иду в прихожую и начинаю обуваться. Марина топчется в стороне.

- Я не понимаю, что происходит? - спрашивает, когда выпрямляюсь, я только усмехаюсь.

- Почему-то я этому совсем не удивлен.

Вечерний город окутывает прохладой. Сначала я просто иду, не думая, куда, подставляя лицо легкому летнему ветерку. Внутри все напряжено, как пружина. Все-таки не выдержал. Сорвался, выплеснул все на Маринку.

Зря.

И все-таки понимаю, я не сказал ничего такого, о чем не думал бы в действительности. Наверное, я был не прав, что вообще молчал. Сначала думал, что так будет лучше, а потом привык так жить. Но после заявления отца внутри как будто что-то всколыхнулось.

Погано это признавать, но в чем-то он прав. Они оба заслуживают счастья. Ведь если папа не любит маму, значит, она всю жизнь жила без любви, как бы он ни окружал ее заботой. И не могла она этого не чувствовать. Это же мама. Она же такая светлая, ясная… Она любит так, как никто не умеет.

Неужели, и правда, это была ошибка? Их родители настояли, они не сопротивлялись, и вот…

Я бы так не хотел. Столько лет и как будто в никуда. Невзирая на все хорошее, что было, сейчас-то больно, страшно, одиноко. А когда думаешь, что это можно было просто не допустить, и возможно, все сложилось бы иначе…

Я достаю телефон, игнорируя сообщения и пропущенные от Марины. Набираю на память номер, чтобы не рыться в записной книжке. Она отвечает почти сразу.

- Мам, - сглатываю в горле ком. - Можно я приеду сейчас?

7. Глава 7

Дима

- А потом ты обмакнул Влада лицом в торт, - смеется мама, я прикрываю глаза, тоже посмеиваясь.

- Отличный вышел день рождения, - говорю, делая глоток успевшего остыть чая.

- Да, это точно.

Мама улыбается, глядя на меня, я отвечаю тем же. Мы болтаем уже минут сорок, и все никак не коснемся главной темы. Я только вглядываюсь в ее глаза, слежу за голосом и движениями, пытаясь понять, каково ей сейчас.

- Как ты, мам? - спрашиваю наконец. Улыбка на ее лице блекнет, но снова возвращается, правда, уже грустная.

- Лучше, чем когда это все случилось.

- Почему сразу не сказала?

Она пожимает плечами, вертя в руках чашку.

- Наверное, сама не верила, что это всерьез. А потом не хотела на вас сваливать.

- Мам, мы семья, сваливай на нас все, пожалуйста.

Она улыбается, сжимая мою ладонь своей.

- Спасибо, что зашел, Дим. Я отлично понимаю, что тебе сейчас тоже сложно. Но возможно, твой отец прав: так действительно будет лучше.

- Правда, так думаешь? - всматриваюсь в нее. Она задумчиво переводит взгляд на окно, теребя в руках нитку чайного пакетика.

- Сложнее всего признавать свои ошибки, - произносит, не поворачиваясь. - Когда ты долгое время внушал себе, что все нормально, все так живут, когда смирился и поверил, что у тебя все хорошо… А потом все рушится, и оказывается, что на самом деле ты только обманывал себя… Это больно. - Мама переводит на меня взгляд. - Больно осознавать, что ты сам виноват в том, что случилось. Знаешь… В ночь перед свадьбой я сбежала из дома.