Потому что нет никаких гарантий, что после побега мы когда-нибудь будем жить в таком шикарном доме. После комнатки три на три забитой кроватями и запахами нечистого белья, это место кажется почти раем.

Это подтверждается с утра, когда нас кормят разогретыми сырниками с высоким содержанием творога со сгущёнкой. Настоящей, а не напичканной неизвестно чем. Потом показывают крытый бассейн, потом зал с огромным телеком.

Мы с Митей только и ходим с открытыми ртами, а потом с такими же открытыми ртами провожаем Алекса. Он собирается по делам и смотрит на меня очень строго, очевидно забыл, какими взглядом вчера обшаривал мое тело. Потом подходит так близко, что я застываю, не зная куда себя деть.

– Я найду тебя где угодно, понимаешь? И посажу просто за непослушание. И твоя нежная кожа за решеткой превратится в наждачку, а шелковистые волосы в паклю. И ты больше никогда не сможешь привлечь мужское внимание, не раздвинув при этом ноги. Понимаешь?

Каждое слово как гвоздь, забитый в крылья, которые я придумала нам с Митей. Мечтала, что стоит скрыться, и нас никто никогда не найдет.

– Будешь послушной девочкой, я обеспечу тебе вполне достойное существование. Но про брата забудь…

Он уходит, а я кривлю лицо. «Забудь про брата». Ага. Размечтался. Я могу быть доброй и послушной. До поры, до времени.

У нас с Митей есть неделя, чтобы придумать, как отсюда слинять и не напороться на страшное наказание Алекса.

А пока…

– Саша! Смотри сколько игр!

Я с улыбкой несусь играть с Митькой в приставку, потом делаю заплыв в бассейне подумав, что нижнее белье вполне сойдет за купальник. Пока рассекаю воду неуклюжими движениями периодически поглядывая на пейзаж за окном. Значит он считает мою кожу нежной, а волосы шелковистыми. Вроде и угрожал, а вроде и комплимент сделал. Приятно, черт возьми. Обычно все что говорили мне парни, что я сочная и если буду умной, пойду далеко. И конечно предлагали первые пути продвижения через свою ширинку.

За запотевшим стеклом льет дождь делаю пространство серым. За течением мысли не сразу замечаю за окном силуэт.

Сначала хочу закричать от страха, но черты мужской фигуры становятся отчетливее, и я удивленно открываю рот.

Он сказал, что найдёт нас и нашел. Вот так просто. Меньше суток прошло.

А значит сейчас он ответит на все мои вопросы.

Подробно!

Вылезаю из бассейна, заворачиваюсь в полотенце, еще не хватало, чтобы он видел меня в нижнем белье. Затем иду открывать дверь в сад так, словно нахожусь в доме не первые сутки, а целую вечность. И вообще хозяйка.

– Знаешь… – требовательно начинаю я…

– Сначала пожрать дай, потом все вопросы, – говорит этот наглец, делает лужу при помощи ботинок и своих волос.

– Сначала иди в душ, – морщусь. – Нечего здесь грязь разводить.

– Ты полотенце принесешь? Или мне голым выходить?!

Голос Мирона из ванной на первом этаже оглушает и я дергаюсь. Из-за чего продуваю в элементарную битву первого уровня. Раздражённо кричу:

– У тебя есть одежда!

– Она вся мокрая, а теперь в стирке! Я выхожу! Знал, что ты хочешь увидеть мой штуцер, – орет он в ответ, а я вместо того, чтобы просто принести придурку полотенце, иду разбираться. С ним. С его штуцером. И только заворачиваю за угол, как Мирон действительно голышом идет прямо ко мне…

Я резко отворачиваюсь, сажусь на корточки и закрываю ладонями лицо.

– Мирон! Эксгибиционист ты хренов! Прикрой свою сардельку!

– Рад, что ты оценила. Полотенце где?

– Поднимись наверх, спальня справа и возьми, что хочешь. Только не приближайся! Я чувствую, как на меня капает твоя вода…

– Главное не брызжет, – ржет он и шлепает наверх, а я выдыхаю, часто дышу. Не могу я понять, почему эта штука вызывает такую панику.