Я натянула вежливую улыбку, которой проводила его до лифта, затем она медленно сползла с моего лица, и на смену пришло отвращение.

Над переводом писем я работала до самого обеда и отправила их господину Голдману. Когда работа подошла к концу я почувствовала усталость, которая отразилась на моей спине. Я немного размялась, сделав небольшие наклоны в стороны.

– Оливия, – раздался голос Голдмана в селекторе.

– Да? – ответила я, нажав на кнопку.

– Дай знать Ричарду, что мы отправляемся на обед.

– Хорошо.

Я отпустила кнопку и мысленно взвыла. С этим типом мне придется сталкиваться часто. И что только Грейс находила в нем. Ничего, кроме пошлости, в этом мужчине нет. Я думала, что мне придется терпеть присутствие господина Голдмана, а оказалось, что он не такой омерзительный, как его генеральный директор.

Я обула свои туфли, которые сняла во время работы, и подошла к лифту, нажимая на кнопку.

Через несколько секунд я уже была в приемной генерального директора и надеялась передать слова господина Голдмана ассистентке мистера Хокинса, но, к моему сожалению, ее не было на месте. Мне придется напрямую взаимодействовать с ним.

Я зашагала к двери, за которой находится кабинет генерального директора и, чем ближе я подходила, тем сильнее оттуда исходили непонятые звуки. Я остановилась перед дверью и прислушалась. Когда поняла, что это стоны и за этой дверью сейчас происходит грязная соития, я расширила глаза и подбежала обратно к лифту, спрятавшись в нем. Мне пришлось обратно вернуться на свое рабочее место в растерянном состоянии, не выполнив указа своего босса, который как раз вышел из своего кабинета.

– Оливия?

Я выпрямилась и повернулась к нему лицом, так и не находя причин спрятать свой испуг. Господин Голдман смотрел на меня с непониманием и ждал объяснений.

– П-простите. Там просто…происходит что-то личное, в которое я не могла вторгнуться, – издалека объяснила я ситуация и надеялась, что он меня поймет, поскольку напрямую называть все своими вещами у меня попросту не поворачивается язык.

Господин Голдман цокнул языком и разочарованно вздохнул, доставая мобильник из кармана.

– Опять он трахает свою ассистентку, – пробормотал он, прижимая мобильник к уху.

Я посмотрела в сторону и сглотнула. Моральные устои в данной части компании попросту отсутствуют, и в течении месяца мне придется закрыть на это глаза.

– Заканчивай давай, придурок.

Голдману что-то сказали в ответ, после чего он сбросил вызов и засунул мобильник обратно в карман.

– Пойдем, догонит.

Он приблизился к лифту и нажал на кнопку. Я быстро забрала планшет и подбежала к уже медленно закрывающимся дверям. Голдман и бровью не повел от того, что я чуть не оказалась между дверями лифта. Он холодный, отстранённый, бездушный и совершенно мрачный тип.

Я стояла позади него и старалась громко не дышать. Признаюсь, в одном маленьком помещении наедине с ним, у меня начинают трястись колени и учащаться сердцебиение. Неужели я так боюсь этого человека? Почему? Потому что мы занимаем разные статусные категории? Тишина в этом помещении вовсе поглощает все мое спокойствие, и я начинаю задыхаться.

– Ты суетливая, – послышался его голос, отчего я задержала дыхание.

В его голосе вроде не было упрека, хотя я могла пропустить этот момент, поглощённая желанием как можно скорее выбраться из этого злосчастного лифта, который опускается бесконечно медленно. Стояла, как вкопанная, и не знала, что ответить. Стоит ли оправдаться или просто промолчать? А вдруг он подумает, что я намеренно его игнорирую?

Я боюсь его, потому что не знаю, какой подход к нему найти, как вести себя рядом с ним. Да, я это уже предполагала ранее, а сегодня это предположение трансформируется в факт.