Фло́рас достал свёрнутый листок чёрного цвета, на котором был нанесён текст белыми чернилами. Пристально вчитываясь в послание с аккуратно выведенными буквами, генерал не заметил, что уже успел дойти до офицерских казарм.

Офицерские казармы представляли собой внушительное, симметричное, пятиэтажное здание светлого оттенка, без явных изысков в отличие от королевского дворца, подчёркивая строгость этого места. Все элементы декора – это строгие линии, колонны, балюстрады, высокие узкие окна и кованые декоративные решётки на них, барельефы, изображающие наиболее весомые сражения в истории Лострада. Обширную площадь, занятую казармами, отделял кованый забор. Флорас был против излишеств, но городской глава гильдии архитекторов настоял на своём, дабы такое представительное место не выделялось тусклостью из общей архитектуры города.

Близлежащие улицы офицерских казарм патрулировались не только городской стражей, но и генеральской. Но в этот день, патрульных было неприлично много, так как в город должны были прибыть капитаны для военного совета.

Стража генерала Флороса

Генерал поприветствовал караульных и прошёл через калитку. Зайдя в обширный двор, Флорас немедленно начал вылавливать взглядом своего самого приближённого сержанта. Увидев того, сидевшего на скамейке вполоборота к другому офицеру и ведя с ним диалог, Флорас махнул ему, дав понять, что диалог стоит прервать.

– Мне пора, – промолвил невзрачный, низкого роста сержант и устремился к своему генералу.

– Го́то, значит так, иди за мной и слушай меня внимательно, – сразу начал генерал и направился к казармам. – Э́дриар мне не доверяет, ко мне будет приставлена королевская гвардия. Чувствую, что и за каждым из вас будет пристальное наблюдение. Меньше болтайте языком. Усилить надзор над тайниками с документами и важными сообщениями. Ты меня понял?

– Угу, – тихо согласился Гото идя под боком Флораса.

– Капитаны уже здесь? – строго смотря вперёд, спросил генерал.

– Угу, – вновь согласился старший сержант, преданно смотря на своего генерала снизу вверх.

– Продолжай в том же духе, помалкивай. Закупи бумаги. Передай остальным, чтобы общались между собой письменно. После прочтения письма – мгновенно сжигайте, – промолвил генерал и коснулся до ручки двери ведущую в коридор здания. – Свободен.

Зайдя в казармы, Флораса встречало несколько дюжин капитанских солдат, со своими собственными обозначениями на доспехах. Доспехи были лёгкие, парадные, для особых случаев, что делало из них невероятно дорогое удовольствие. Генерал прошёл мимо солдат, не придав им большого значения.

Помещение было светлым, аккуратно убранным, преобладала кремово-бежевая гамма, повсюду находились интерьерные скульптуры солдат, облачённых в украшенные доспехи. На стенах висели: картины, разнообразное вооружение, щиты, гербы благородных домов и воинских подразделений.

Флорас подошёл к двери ведущей в главный зал и услышал грубые голоса двух мужчин, обменивающихся фразами между собой, но осанистый генерал не торопился прервать их диалог.

– Ты сюда с сыном приехал? – поинтересовался капитан авангарда Ло́дэс, почесав свой крючковатый нос пальцами, сломанными множество раз во время изматывающих тренировок по фехтованию и открытых боях.

– Да, дома его совсем не с кем оставить, – ответил рослый, светловолосый, голубоглазый Бе́ринон, командующий кавалерией, отличающийся страшной родовитостью, длинным черепом, большим прямым носом и острым как угол подбородком.

– Как удачно совпало. У тебя сын, у меня дочь. Через несколько лет поженим их. Дочку замуж выдать – не пирог испечь, – смотря на капитана Бе́ринона, произнёс усеянный шрамами Лодэс. – Она у меня красавица, вся в мать, – искренне добавил капитан, честно смотря в глаза Беринона.