Тезей нетерпеливо передернул плечами.

– Что-нибудь придумаю. Например, притворюсь, что выпил, а сам задержу эту гадость во рту, а потом выплюну. Мы ведь не сразу умрем, нам же еще предстоит шагать к центру Лабиринта. Или, если ты узнаешь, каким ядом нас собираются опоить, можно передать мне противоядие, но это уже опасней. Я надеюсь, что мы сбежим раньше.

И он начал пересказывать Ариадне слухи, которые распускали среди пленников царские слуги. Что Минос втайне надеется породить с помощью прекрасных образчиков с материка ядро его будущего непобедимого легиона. Естественно, девушки станут матерями его будущих могучих воинов. И этот легион поможет Миносу завоевать весь мир.

– Ты веришь этому? – удивленно спросила Ариадна.

– Честно говоря, нет, – покачал головой Тезей. – Среди парней всего двое-трое хоть чуть похожи на воинов.

Другая байка гласила, что восемнадцать заложников попросят год прослужить в каком-то храме, где стоит алтарь важного для Миноса бога – например, Марса или Гермеса. А потом все пленники спокойно вернутся по домам.

– Может, кто из них и попался на эту удочку, – заметил Тезей. – И потерял бдительность.

Ариадна медленно качнула головой и испуганным голосом прошептала:

– А на самом деле ты и остальные нужны Шиве.

– Чтобы стать его слугами? – насмешливо спросил он.

– Вы должны вступить на дорогу, по которой за эти полгода прошло уже много слуг и солдат, – печально ответила Ариадна. – Это жертвоприношение.

Но это заявление не сильно испугало молодого человека.

– Но зачем? Я верю тебе, все подтверждает твои слова… но все равно я не вижу смысла.

– Зачем боги требуют жертв? Наверное, потому что им это нравится.

Из-за рогов мне особо не приходилось выбирать удобную позу для сна. Когда я, Минотавр, проснулся, оказалось, что лежу я на центральной маленькой площадке Лабиринта, где всегда любил вздремнуть в теплую погоду. В гамаке, который я привязал между двумя деревьями, в кругу журчащих фонтанов. Я спал, свернувшись калачиком, подложив ладони под щеку.

Я, Астерион, спал и видел сны уже несколько ночей, оставшихся до жертвоприношения. Эти сны были живыми и такими реальными – мой дух витал далеко отсюда, над морями и землями.

Во сне я чудесным образом могу проникать в сознание других людей, соединять свои и их грезы. И умею направлять чужие сны так, что спящие даже не подозревают о постороннем вмешательстве. Во время моих ночных странствий мой бестелесный дух иногда встречался со странными существами, в которых я постепенно начал узнавать богов.

По мере приближения дня казни и побега я все никак не мог решить – бежать или остаться. Но в любом случае сестре и ее спутникам необходим корабль.

Корабли не плавают сами по себе, ими управляют люди. И направляя свое сознание прочь от Лабиринта, над волнами, на крыльях ночных ветров, я вопрошал вселенную или самого себя: «Где человек, который мне нужен?»

Сегодня меня уже не манила красота моря, я был слишком поглощен делом. Но я знал, что мне следует искать именно на море. Наконец мои поиски увенчались успехом – я удачно вошел в сон капитана маленького торгового корабля.

Отряд дворцовой стражи, который караулил восемнадцать заложников, пересчитывал пленников лишь изредка, предоставляя это делать жрецам Шивы, а уж те устраивали перекличку только раз в сутки. Часть Лабиринта, где содержали пленников, была отгорожена от остальных коридоров не особо тщательно – ни одна из жертв не пыталась бежать. Да и куда бы они делись, если между их домами и островом лежит открытый океан? И два дверных проема, прорубленные в старой стене Лабиринта, чтобы соединить помещения пленников, почти не охранялись.