Расстояние между нами было метров десять.

– Спасибо, – прошептала я.

Только сейчас я почувствовала, что жизнь моя висела на волоске. Огромный волк лежал на траве, а я невольно отошла от него на шаг.

– Не за что, – величественно и как-то небрежно произнес герцог. Я осмелилась посмотреть ему в его желтые глаза. Они мало чем отличались от волчьих. “Да! Волчьи глаза!”, – пронеслось в голове, но герцог уже небрежно отвел взгляд.

– Кто стрелял? – послышались встревоженные голоса и хруст веток под копытами, позвякивание сбруи и хриплое дыхание лошадей. – Кто стрелял?! Ваше сиятельство? Это вы стреляли?

Отовсюду появились всадники, задавая друг другу один и тот же вопрос.

– Поздравляю! – заметили они, видя волка, лежащего на земле. – Какой шикарный выстрел! Вот это зверюга! В этом году их что-то расплодилось! Все соседние фермы обнесли! Крестьяне постоянно жалуются. То собаку где-то загрызли, то корову утащили!

Все дружно хлопали, а я увидела красавицу – невесту.

– Опять она? – недовольным голосом спросила аристократка, указывая на меня рукой, затянутой в перчатку.

– Да, кто это? – спрашивали гости.

– Местная сумасшедшая, – небрежно произнес герцог, бросив на меня еще один взгляд.

После этих слов ко мне тут же потеряли интерес.

– Это надо отметить! – бодро и радостно заявил какой-то разодетый мужик, накручивая ус. – Отличный выстрел!

Слуги уже спешились и стали поднимать волка. Они перекинули его через луку сидения, а я заметила, что у них так уже висят три лисы, несколько кроликов и целая связка куропаток.

– Думаю, что на сегодня охота закончена, – произнес герцог, разворачивая коня. Внутри все сжалось. До чего же он был красив!

Все не переставали поздравлять герцога, а я увидела, как его невеста чуть отстала и обернулась на меня. Конь уносил ее вслед за остальными, но она до последнего не отводила взгляда.

Это был самый известный и самый красноречивый женский взгляд, который только можно представить. Взгляд ревности.

С чего ей ревновать?

У меня брови поползли наверх от удивления.

Или, быть может, я ошиблась? И это вовсе не ревность?

Мне казалось, что ее взгляд все еще скользит по мне. Даже стало как-то неуютно.

– С чего ей ревновать? – бормотала я, собирая побыстрее землю. – На ней роскошное платье, украшения… И выглядит она как принцесса! Какая может быть ревность? Ничего не понимаю.

Ворча, я взвалила на спину мешок и понесла. Нет, а что? У нас с ней много общего. У обеих жизнь в коричневом. У нее в шоколаде, а моя пахнет несколько иначе…

– Нашла к кому ревновать, – бурчала я. – К лохмотьям! Неужели жених ее не любит, раз она настолько не уверена в себе? Или в нем?

Или она что-то увидела, чего не вижу я? Когда довольно долго знаешь человека, ты прекрасно отстреливаешь, когда он ведет себя не так, как обычно.

Хм. Эта мысль мне польстила. Но мешок легче не сделала.

– Тьфу ты! – сплюнула я волосы.

Мне не должно было быть дела до чужих “лябовей”.

Немного поплутав по лесу, я вышла на дорогу почти возле деревни. Ускорив шаг, я понесла грунт в сторону своего дома, спрятавшегося за кустами и деревьями.

Последние шаги казались мне подвигом. Перед глазами все кружилось. Руки онемели, а во рту был отчетливый привкус металла.

– Да итить твою налево! – стащила я с себя землю, чувствуя, что меня как скукожило, да все никак не раскукожит. – Надо было на фитнес записываться. Сейчас, может быть, быстрее антилопы скакала с мешком.

Я стекла вниз по двери, посидела, чуть не отключилась, но потом взяла себя в руки и поковыляла к кровати.

Пока я лежала плашмя, мы чудилось, что я – старая бабка, которая за полчаса маленьким бульдозером перекапывает десять соток земли. Постояла, постонала минуты две, и снова…