– Я сам не знаю, как это получилось. Просто… с ней всё по-другому. Легко, понимаешь? Нет этой… – он замялся, подбирая слова.

– Ответственности? – подсказала Нина. – Быта? Общего прошлого?

– Да нет же! – он раздражённо провёл рукой по волосам. – Просто она… она видит во мне мужчину, а не часть интерьера. Когда я рядом с ней, я чувствую себя… живым.

Нина прислонилась к стене:

– А со мной, значит, мёртвым? Пятнадцать лет притворялся живым?

– Перестань передёргивать! – он резко встал. – Ты прекрасно понимаешь, о чём я. Когда мы последний раз куда-то выбирались? Когда делали что-то спонтанное? Всё распланировано, всё по графику – ужин в семь, телевизор в девять, секс по субботам…

– Ах вот оно что, – Нина почувствовала, как к горлу подступает комок. – Значит, дело в сексе? Молодое тело, горячая кровь?

– Господи, Нина! – он всплеснул руками. – Почему ты всё сводишь к этому? Дело не в сексе, не в возрасте, не в… – он осёкся, заметив выражение её лица.

– Не в возрасте? – она подошла к зеркалу в прихожей. – Тогда почему, Серёж? Почему именно двадцатишестилетняя? Почему не сорокалетняя? Не пятидесятилетняя?

Он молчал. Только желваки ходили на скулах.

– Знаешь, – продолжила Нина, – я вчера всю ночь думала – что я сделала не так? Где ошиблась? А сейчас поняла – я просто совершила одну непоправимую ошибку. Я постарела. – Она повернулась к нему: – Я постарела, Серёж. И это единственное, что я действительно сделала не так.

– Не говори так…

– Но я ведь права, – она покачала головой. –  Других причин быть не может. И знаешь что? – она вдруг улыбнулась. – Я даже благодарна тебе.

– За что? – он посмотрел на неё с недоумением.

– За то, что ты сделал это сейчас. За то, что не стал тянуть до пятидесяти, шестидесяти… За то, что я ещё достаточно молода, чтобы начать всё сначала.

Сергей взялся за ручку чемодана, но остановился:

– Слушай, насчёт квартиры… Я думаю, будет справедливо, если мы её продадим и разделим деньги. Всё-таки покупали вместе.

Нина рассмеялась – громко, неожиданно даже для себя:

– Серёж, ты правда думаешь, что сейчас самое время говорить о деньгах?

– А когда? – он нахмурился. – Нам всё равно придётся решать эти вопросы.

– Знаешь, что самое забавное? – она подошла к окну. – Ты даже не понимаешь, насколько это… мелко. Говорить о разделе имущества, когда ещё даже не остыла твоя половина кровати.

– Нина, давай без драмы…

– Без драмы? – она резко обернулась. – Хорошо, давай без драмы. Квартира останется мне. Считай это компенсацией за потраченные годы.

– Что?! – он побагровел. – Ты не можешь…

– Могу, – она спокойно посмотрела ему в глаза. – И знаешь почему? Потому что иначе я прямо сейчас звоню твоему директору и рассказываю, как его ведущий менеджер крутит роман с молоденькой сотрудницей. Уверена, в вашей компании это не приветствуется.

Сергей побледнел:

– Ты… ты не посмеешь.

– Посмею, – она пожала плечами. – Мне теперь терять нечего. А тебе есть что. Карьера, репутация… Как думаешь, что скажет совет директоров?

– Ты же не такая…

– Уже такая, – она улыбнулась. – Видишь, как быстро люди меняются? Буквально за одни сутки.

Он молча смотрел на неё несколько секунд, потом схватил чемоданы:

– Ты пожалеешь об этом.

– Ни капли не пожалею, – насмешливо ответила она.

Когда дверь за ним захлопнулась, Нина подошла к бару и достала бутылку вина. Налила бокал, сделала глоток. За окном снова начал падать снег.

– С днём рождения, – сказала она своему отражению в оконном стекле. – С новым днём рождения, дорогая.

Прошла неделя. Нина вышла из салона красоты, щурясь от яркого зимнего солнца. Короткая стрижка, новый цвет волос – каштановый с медным отливом. Она поймала своё отражение в витрине магазина и не сразу узнала себя.