– Ну, ну, не огорчайся, не горюй, – пытался Яцек утешить свою приятельницу тоном снисходительного высокомерия, – ведь и у меня, хотя я и более старший и к тому же мужчина, не всегда всё складывается, как мне хотелось бы. Впрочем, обещаю тебе, как только ты подрастёшь… сам проведу тебя по Сук-эль-Харим и покажу все его чудеса, и даже…

Дзика не узнала, что ещё Яцек захочет ей показать в будущем, потому что в это мгновение от виднеющегося вдали силуэта железнодорожного моста до слуха детей донёсся несколько приглушённый, но хорошо знакомый басовый рёв сирены. Девочка хлопнула в ладоши и радостно крикнула:

– «Нефертити»! Наша «Нефертити» возвращается!

– Вабур! (Судно!) – подтвердил штурвальный моторной лодки, понимающе улыбаясь девочке, после чего добавил:

– Ах! Да!

Действительно, между двумя высокими опорами, поддерживающими один из восьми могучих арочных пролётов Хартумского железнодорожного моста, показался силуэт судна, которое, плывя по течению, быстро приближалось и становилось всё более отчётливым. Вскоре уже можно было восхищаться не только его красивыми линиями, но также различить силуэты людей, стоящих у палубной рубки.

В какой-то момент судно внезапно изменило курс, описало полукруг, ужасно взревело и легко причалило к пристани, у которой стояло на швартовах несколько парусных лодок и барж.

– Шугл тайиб! (Хорошая работа!) – пробормотал одобрительно рулевой, и спустя несколько минут также с большой сноровкой остановил свою моторку у каменных ступеней пристани.

Взбежать по этим ступеням на пирс и оказаться у трапа «Нефертити» для Дзики и Яцека было делом одного мгновения; к сожалению, им пришлось достаточно долго ожидать, пока измученные многодневной экскурсией туристы вышли на берег.

– Эс-салам алейкум! (Здравствуйте!) – воскликнула Дзика, приветствуя стоящих на палубе членов команды, когда наконец удалось ей вместе с приятелем взбежать на палубу судна.

– Нахарак саид ве – мубарак! (Пусть твой день будет мирным и счастливым!) – ответил с широкой улыбкой на бронзовом лице капитан Мухаммед, суданец, и начал вторить ему стоящий рядом штурвальный Асмар, совершенно чёрный нубиец.

– Кейф чалак? (Как самочувствие?) – спросил Яцек согласно местному обычаю.

Капитан поблагодарил также обычной вежливой фразой, и тогда мальчик, не в силах больше сдерживать распирающую его радость, воскликнул:

– Ох, капитан, как это здорово, что вы вернулись с этими нудными туристами из экскурсии, потому что нужно немедля готовить «Нефертити» для экспедиции на Бахр-эль-Газаль! Я тоже поеду с экспедицией!

Слова мальчика, по-видимому, не были для суданца в новинку, так как он не только не проявил удивления, но с заметным удовольствием произнёс:

– Радуюсь, Яцек, что ты поедешь с нами, ведь я часто убеждал твоего отца, что пришло время наконец знакомиться тебе с Нилом. В твои годы я знал не только Бахр-эль-Абьяд21 и Бахр-эль-Азрак, реку Собат, Бахр-эль-Зераф22, Бахр-эль-Джебель и Бахр-эль-Газаль, но однажды углубились мы с моим отцом на его фелюке даже на Бахр-эль-Араб. А о «Нефертити» не беспокойся; господин Горай уже всё приготовил на складе нашей пристани, судно может быть готово к дороге через три-четыре дня.

Дальнейшие объяснения капитана прервал радостный крик Дзики, которая с ловкостью газели бросилась приветствовать поднимающихся в это время по трапу обоих сотрудников фирмы «С. Горай и В. Равич». Господа обняли своих детей, а потом перешли к продолжительной беседе с капитаном и штурвальным, касающейся, очевидно, приготовлений к запланированной экспедиции. Мальчик только теперь узнал с удивлением, что отлов зверей будет происходить совершенно иным способом, то есть не при помощи применяемых до сих пор ловушек, ям и сетей, а с помощью… усыпления. Заряд, выстреливаемый из специально сконструированного для этих целей духового (воздушного) ружья, представляет собой ампулу с заключенным в ней автоматически действующим шприцем. В момент попадания заряда в зверя из шприца высовывается игла, и, углубляясь в его тело, вводит мгновенно действующее жидкое усыпляющее средство. Два маленьких заусенца, которые при ударе заряда вцепляются в кожу, не позволяют ампуле упасть во время бегства зверя, и это гарантирует проникновение в мышцы всего содержимого снотворного.