– Да, я такой, – вальяжно растянувшись на одном из кресел, Тристан улыбался, пока я несла стопку к нашему круглому столу и поставила перед ним.

– Хотелось бы врезать тебе этой книгой, – замахнулась литературой девятнадцатого века, глядя на Триса, – Вот только книгу жалко.

– Так я и думал, – сощурился Тристан, – Давай приступим.

Следующие два часа мы провели за разбором информации. Я любила читать, но это было скучным заданием, когда на страницах нудная биография писателей, а не горячие парни на мотоциклах. Господи, почему я подумала о горячих парнях?

Тристан сидел напротив. Мы не разговаривали. Иногда я слышала, как он читал вслух, и объяснял некоторые слова на французском. В какие-то секунды наши взгляды пересекались, как и ноги под столом. Тристан заказал нам кофе, которое я выпила с превеликим удовольствием, и немного отвлеклась от вычитывания. После писала интересную информацию в свой красивый коричневый блокнот, обклеенный стикерами. Господин адвокат следил за каждым моим движением из-под страницы книги, которую держал перед собой.

Тишина была громкой для нас. Может только для меня, ведь казалось, что Тристан слышал все мои мысли. Например, как я думала о его губах, когда они соприкасались во время чтения про себя. Или как сексуально его пальцы касались этих самых губ, после переворачивали страницы. А может как он говорил на французском? Я наслаждалась его языком. Французским, чертовски превосходным языком.

Спустя еще час, мой живот заурчал. Слишком громко для пустой библиотеки в десять часов утра, где были только я и Трис. Он услышал. Поднял взгляд, что сделала и я, а после его уст коснулась улыбка.

– Думаю, на сегодня хватит, – Тристан убрал книгу на стол и закрыл, – Покушаем?

– О, боже, – застонала, пристав с места и чувствуя, как захрустела спина, – Я готова слопать слона.

– Да, я слышал, – господин адвокат собрал весь бардак за нами, усмехаясь.

– Я передумала, съем тебя, – стрельнула молнии в его сторону, поднимая гольфы, – Надеюсь ты не пресный.

– Можешь попробовать, – ехидная улыбка прорезала губы мужчины, а потом застыла на его лице, словно только сейчас до Тристана дошел смысл сказанного. – Черт, забудь. Здесь вблизи есть хорошая кофейня.

– Но, мы не можем выйти с главного входа, – сделав вид, что не обратила внимание на предыдущий диалог, посмотрела на Тристана, – Баро, мой водитель, ждет снаружи. Мама…она не знает, что я занимаюсь с тобой. Никто, вообще-то не знает, – нервно почесала место за ухом, что делала всегда, когда проживала слишком яркие эмоции. Например, смущение за то, что рассказываю Трису, как скрываю наши занятия.

– Пошли, – Тристан быстро направился к лестнице, а я почти побежала, собрав свои вещи в спешке.

– Куда? Правда, я покушаю дома. Ты просто выйди после того, как мы уедем, – говорила в спину адвоката.

Трис ходил быстро, и порой, приходилось перебирать ногами шире, чтобы догнать его. Кажется, сам он этого не замечал.

Но в этот раз я не рассчитала. Отвлекаясь на входящее сообщение от Валентина, не заметила, как Тристан остановился на лестнице, поэтому врезалась в его спину, уронив всё, что несла.

– Черт, чего остановился? – завопила, смотря как скатывается моя сумка к черным начищенным до блеска туфлям Тристана.

Он развернулся. Стоял на одну ступень ниже, но все равно оставался выше. Наши носы внезапно соприкоснулись.

– Получается, наши занятия в секрете? – хитро расширились его зрачки.

Дыхание сперло, когда тепло, исходящее от господина адвоката, опалило кожу лица.

– Именно, – произнесла, глядя в упор.

Я умела сдерживать эмоции. Мама учила меня этому с детства.