– Ну да, – рассмеялся я, – Разве нелогично? Моя мама француженка, и я жил во Франции до восемнадцати лет, – отдал лист обратно хозяйке, – Что ты пишешь? Литература франции?

– У меня месяц, чтобы закончить доклад по французской литературе на французском, и защитить его частично на этом языке, – Инесс устало застонала, усевшись прямо на пол, вокруг кипы бумаг, – Я поступила на филолога, если что, – цокнула она, глядя в мою сторону с каким-то скрытым осуждением.

– О, не знал, – хмыкнул, пожимая плечами.

Я знал. Об этом говорил Каир. Инесс подняла войну с отцом, пока тот не дал ей согласие на учебу.

– Теперь знаешь, – ползая на коленях, Инесс начала собирать бумагу. Ее гольфы и вид стоящей на коленях, заставили думать о том, о чем мне не должно было думаться. Черт. – Зачем пришел? К папе?

– Проверяли завещание, – ответил отстранённо. Не хотелось думать о нашем прошедшем разговоре.

– И? – Инесс подняла взгляд, остановив свои действия.

– И? – недоумевал я.

– Чего ты хочешь от меня? – слава богу, Инесс встала с колен, сдувая спадающую прядь со лба, – Разве ты не говорил держаться мне подальше от тебя? Так почему стоишь сейчас в моей комнате, а, мистер адвокат? – ее глаза засверкали обидой и сжали горло в тисках, – Если ты думаешь, что перед тобой все еще та девочка, ищущая тепло, которое не дал ей отец, в мужчинах постарше, – колко усмехнувшись, она сделала шаг в мою сторону, – Глубоко ошибаешься. То было глупостью. Забудь.

– О чем ты? – не оставаясь в долгу, усмехнулся в ответ, – Я ничего не думаю о тебе.

Ехидно улыбаясь и кивая головой, словно говоря «ну конечно, так я и поверила», Инесс сделал шаг в мою сторону, чтобы смотреть прямо в мои глаза и превращать меня в пепел.

– Думаешь, – утвердительно заявила Инесс, – Вчера я завладела твоими мыслями, господин адвокат. Я вижу. Я знаю. Теперь. Ты. – указательный палец девчонки толкнул меня в грудь, и мне захотелось заломать эти руки назад и кинуть эту чертовку на кровать прямо за ее спиной, – Избегай меня, Трис.

Нависла тишина. Только наши взгляды вступали в дикий контакт. Война. Тихая, безмолвная война. Вот что напоминали эти гляделки.

– Какого высокого мнения вы о себе, мадмуазель.

– Я Конселло, – подбородок Инесс гордо вздернулся, – Высокомерие в моей крови, – пожала она плечами, – Отрицаешь, что не думал обо мне? Или, что теперь боишься моего влияния на тебя?

– Хватит играться, малая, – щелкнул ее по носу, что делал часто, когда она еще не была такой сукой. Инесс тут же отошла на шаг, уходя от моего прикосновения. – Я могу помочь тебе с проектом.

Черт, зачем я это сказал?

– Да? – наигранно изумилась Инесс.

– Ага, три раза в неделю, и мы допишем доклад, параллельно изучая французский, – подмигнул в ответ.

Единственное, чем руководствовало это решение, желание доказать себе и высокомерной особе напротив, что я не избегаю никого. Она не может взять надо мной вверх.

– Договорились, – Инесс подняла свою руку, и я посмотрел на ее пустое запястье, разыскивая след моего подарка, которого не было.

– Договорились, – обменялись мы рукопожатием, – Завтра в семь утра.

– Так рано? – удивилась Инесс.

– Именно. Отправлю адрес позже.

Я должен доказать свое безразличие не только Инесс, но и себе. Это станет таблеткой спасения от вожделения и глупостей, разрушающих наши жизни.

Инесс

– Приехали, – голос нового телохранителя, Баро, которого пристроила мама, оторвал меня от книги, лежавшей на коленях.

Подняла взгляд, разглядывая местность. Баро остановился между переулками, возле возвышенного здания в старинном итальянском стиле, с давно пожелтевшей обделкой, которая добавляла некого шарма. Словно я оказалась в старинном итальянском кино, и прямо здесь сейчас пройдется Малена.*