– Успокойся, нервный мух. Потом разберетесь. Некогда. Подуется и сама еще позвонит.

Лена выскочила на улицу и остановилась. Она прижимала к уху телефон, стараясь кому-то дозвониться. «Неужели он отпустит меня, не сказав ни слова, не извинившись за грубость?»

Дождь лил уже вторую неделю, и только изредка радовало горожан теплое сентябрьское солнышко.

На сырой земле сидел бомж и что-то бормотал. Прижавшихся собак он прикрывал мусорным пакетом и ковырялся в какой-то банке из-под кофе.

«Бедолага. Дождь такой, ему и согреться негде, и поесть нечего.» – Леночка достала сэндвичи и протянула их бродяге. Тот поднял на неё удивительно голубые, небесного цвета, добрые глаза и, улыбнувшись, так же нерешительно молча взял сверток. Собаки, учуяв запах, резко подскочили и резво завиляли хвостами.

«Ну что я жалуюсь на свою жизнь и на то, как мне плохо живется? У этого вообще никого нет. А я…»

Бродяга пригласил её жестом присесть рядом, но девушка отказалась.

– Вы здесь зря сидите, простудитесь, – заботливо улыбнулась Лена. – А у вас что: совсем никого, да? Тяжело, наверное, Вам…

Бомж открыл свою старую книгу, между её страниц достал маленький засушенный цветочек и протянул Лене.

Та вздрогнула от неожиданности, но взяла. Такой он был маленький и милый.

– Спасибо большое, мне очень приятно. Это колокольчик! Здорово! Я никогда не держала в руках этот цветок. Если я не ошибаюсь, это символ радости, да?

Дождь становился все сильнее и сильнее. Крупные капли падали на асфальт и образовывали большие лужи.

Подъехала серая иномарка.

– А вот и моё такси. Спасибо большое. Не простудитесь. Мне пора.

Старик улыбнулся и молча кивнул головой. Кажется, поведение Лены его изумило. Давно, наверное, этот бродяга не видел таких искренних и добрых глаз, сияющих от счастья.

По пути домой Лена рассматривала цветок. На душе было одновременно и радостно и грустно.

На мамины вопросы отвечать не хотелось, да и зачем…

– Мам, давай так. Про Дениса мы пока молчим, ладно?

– Хорошо, доча. Кушать будешь?

– Не хочу. Я спать.

Отец развел руки в стороны и вопросительно посмотрел на свою супругу.

– Поругались, наверное, – пожала она плечами. – Пусть погрустит одна. Не трогай её.

Мошкин вернулся домой в третьем часу ночи. Уставший, голодный и грязный, он лег на диван и сразу же уснул.

Наутро и весь следующий день телефон Лены был недоступен. Она не появлялась в сети и сама даже не попыталась с ним связаться.

"Обидел. Сильно обидел. Ну, сама виновата. Подуется – наберет. Я что – все должен бросить и бежать к ней?"

Тем временем мошеннические провороты просто творили чудеса. Каждую неделю находились 1—2 человека, которые откликались на сообщения о работе в интернете, и теперь за 2—4 недели Мошкин мог заработать дополнительную месячную зарплату. Деньги, поступившие на его карту, он сразу же переводил на сберегательный счет и продолжал заваривать себе покупную лапшу и запивать её колой.

«Сегодня я просто обязан к ней зайти и извиниться», – подумал Денис, допивая чашку холодного чая.

Но разбор склада не закончился ни в этот, ни в последующий день. Телефонные махинации занимали все его свободное время, а аппарат Лены так и продолжал молчать. Десяток сообщений, отправленный в ВК, был непрочитанным.

Отсутствие девушки не мешало ему работать, а наоборот: теперь Дену не приходилось тратить на отношения свое драгоценное время. За последний месяц он сильно похудел, оброс, стал рассеянным и жестким. А теперь еще и эта глупая женская обидчивость сводила его с ума.

Лена тем временем не хотела бесед по телефону, не отвечала на смс. Ей нужен был разговор вживую. А раз Денис не шел к ней сам, она решила навестить его на работе с целью расставить все точки над «i».