Так и пролежала под одеялом, с замирающим сердцем прислушиваясь к звукам квартиры и подъезда, и лишь иногда проваливалась в какое-то забытье. Но и там меня опять находил тот мужчина со шрамом на лице и тащил прямо на ринг. А на нем уже ждал он… Стоял спиной ко мне. И очертания всего и всех вокруг были размыты. Я видела лишь ту стрелу, набитую черными линиями вдоль позвоночника. В таких

видениях прошла вся ночь. Мое сознание хотело отключиться от пережитого страха, но этот же страх не давал мне выпасть из реальности.

Только через несколько часов дома я кое-как смогла понять, куда меня угораздило попасть. Заброшенное здание в какой-то промзоне, толпа диких мужиков, смотрящих на то, как один бьет другого. Кажется, я побывала в месте, очень похожем на бойцовский клуб. Звучит странно, но это единственная светлая мысль, которой я смогла хоть что-то для себя объяснить. Трофимова ошиблась адресом и отправила меня в подпольный бойцовский клуб.

Сегодня утром мне на мгновение показалось все это ночным кошмаром, но знатный синяк на коленке вернул меня в реальность. Злюсь ли я на Соню? Да я даже не знаю, как на все это реагировать. Хочется высказаться, но не в переписке. На парах найду время, чтобы «мило» поболтать, как я заработала гематому и рану на ноге. Но пока иду к спортивному комплексу, где проходит в это утро наша первая пара, все, о чем думаю, – так это о том, что я жива. Не перестаю перебирать в голове каждое свое слово и движение. Даже оборачиваюсь несколько раз. Мерещится мне тот амбал… А что, если он будет меня искать? Вдруг я видела что-то, за что вообще можно отправиться на тот свет?

Снова и снова в моей голове рисуются жуткие картинки того, что со мной может случиться. Я очень хотела бы остаться дома, лежать под одеялом и не двигаться, но мама придет с дежурства, а как объяснить ей мои увечья и пропуск учебного дня, не придумала. А объяснять все равно придется. Синяк и ссадину она точно увидит.

Сидела по вечерам дома – и не надо было начинать проводить их по-другому! По спине ползет

холодный пот, стоит только представить, что я могла стать героиней новостной криминальной сводки с заголовком: «Найден труп девушки. Особые приметы: разбитая коленка и…»

– О, кто к нам пришел! Наша фотогеничная, – врывается в мои мысли противный голос Полины, как только я хлопаю дверью женской раздевалки. – Как дела?

Петрова уже красуется в ярко-красном слитном купальнике возле огромного, в пол зеркала, где мы и встречаемся взглядом. Настроение уходит еще больше в минус. Моя надежда на то, что Петрова и все остальные забудут о нашей стычке, померкла. Полина зло прищуривается, а парочка моих одногруппниц замолкают, с интересом поглядывая на нас. Долбаные любопытные Варвары. Но теперь мне это кажется незначительным. То, что было вчера со мной на той заброшке, не идет ни в какое сравнение с приставаниями Полины.

– Отлично, – отвернувшись от зеркала, отвечаю я сквозь зубы, двигаясь к шкафчику у окна.

Обычно я всегда оставляю свои вещи там. Самый укромный уголок, чтобы спокойно блистать голой попой. Но я все равно дожидаюсь, когда Петрова и остальные девочки покинут раздевалку. В этом семестре у нас плавание, поэтому не спеша переодеваюсь в тесный слитный купальник черного цвета и прячу волосы под резиновой шапочкой. Я прихожу на построение к бассейну самой последней. На этом мое занятие заканчивается.

– Просветова, это что? – слышу я от преподавателя, стоит мне только появиться в его поле зрения.

Он недовольно указывает подбородком на мое колено, залепленное широким лейкопластырем.