– Прости, я не удержался. С первого дня, как увидел тебя, хотел затащить в постель. Не думай, это не просто похоть, ты мне действительно нравишься.

– Мне было хорошо с тобой, – тихо сказала я. – Давай спать. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Мы уснули в объятиях друг друга, и это лучше, чем когда-то. Мне не мешала моя фобия. Я была в гармонии с собой.

Утром встала чуть раньше Никиты, сварила кофе, напекла оладьи. Он зашёл на кухню сонный, полез обниматься.

– Зачем ты так рано встала? – спросил зевая. – Меня выманил из постели чудесный аромат.

– Долго спишь. Вообще-то, уже десять утра, – усмехнулась я. – Иди умываться. Я там тебе новую зубную щётку приготовила.

Он сначала опешил, потом поднял мою голову за подбородок и посмотрел в глаза.

– Николь, ты понимаешь, что если даёшь мужчине зубную щётку, то хочешь, чтобы он оставался у тебя ночевать. Я не против этого. Ты мне нравишься. Очень.

– Я понимаю. Ты мне тоже нравишься, иногда мы могли бы проводить время у меня. Не к твоей же маме идти, – ответила я.

– Насчёт мамы. Она у меня чудесная. Я тебя с ней познакомлю. Ждёт, что я женюсь, а я пока не хочу, – улыбнулся Никита.

– И как ты меня ей представишь? Здравствуй, мама, это женщина, с которой я трахаюсь.

– Не утрируй, Ники. Представлю как свою девушку. Я надеюсь, что мы встречаемся и я для тебя не очередной… Прости.

– Иди умываться, – улыбнулась я и толкнула его в грудь.

Через несколько минут Никита вернулся снова. Он уже не выглядел заспанным и улыбался во весь рот. Довольный жизнью самец, так можно было описать его сейчас.

– Садись кушать, – пригласила его за стол.

Он не стал отказываться, плюхнулся напротив и принялся уминать оладьи за обе щеки.

– Ники, я бы хотел встречаться чаще, а не пару раз в неделю, – буркнул он, не прожевав.

– У меня сейчас мало времени. Добавились репетиции с группой. Я же учусь заочно. Скоро госы. Мне ещё дипломную писать. Я удивляюсь, как сессию сдала. Одновременно работать не так уж легко. Скорей всего придётся лететь в родной город, в тот институт где учусь. Специально на это время взяла отпуск.

– Так ты не отсюда? Я думал, ты местная, – удивился Никита.

– Мой отец женат второй раз. Я приехала жить поближе к нему. С мамой, к сожалению, у нас отношения не задались. Не будем об этом. Ешь. Мне ещё заниматься нужно.

– Выгоняешь меня? – Никита поднял брови и почесал нос. – У меня аллергия на фразу «убирайся отсюда». Видишь, уже пятачок зачесался.

Я рассмеялась на эту шутку, он широко улыбнулся. Не знаю, как будет дальше, но пока мне с ним легко.

***

Газоны покрылись жёлтыми одуванчиками, мне нравились эти цветы. Помню, в детстве нарвала их домой и поставила в стакан с водой, цветы быстро завяли. Было так обидно, что я начала реветь. Сколько мне тогда было? Года четыре, наверное. Сейчас всё те же одуванчики, но мне уже двадцать два года, и я не рву себе жёлтый букет.

Прошло почти два месяца с тех пор, как я встретила Никиту. Мы продолжали встречаться, он всё чаще оставался у меня ночевать, привёз пару футболок и штаны, чтобы переодеваться в домашнее. Я подумала, а почему бы не пригласить его жить ко мне? Идея быстро потухла. Мужчина должен сказать заветные слова, а не наоборот. Я не претендую на фразу «выходи за меня», но хоть какое-то движение должно быть с его стороны.

Мы с Никитой шли по парку. Он пинал редкие камешки, попадавшиеся на тротуаре, и непривычно молчал.

– Как дела на работе? – спросила я, лишь бы что-то сказать.

– Нормально. У меня дома проблема. Я утрирую, конечно. Мама требует тебя в гости, она наконец-то хочет с тобой познакомиться. Я сказал, что предложу тебе пожить гражданским браком, а она – в штыки. Расписаться надо, – произнёс Никита, жестикулируя руками.