Но кумушки иронию не почувствовали. Или не захотели. А добавили к Танькиным диагнозам еще и неврастению.
Больше, сколько Дарью Сергеевну не пытали, ничего от нее не узнали! Но деревне и сказанного было достаточно. Ведьма, пытавшаяся излечить последствия от любодейства с привидением, отлично вписывалась и в первую, и во вторую версию.
И все бы так и осталось на уровне хохм и злых сплетен, если бы мимо той церкви однажды вечером не пошла Колькина Люська…
Глава 6
– Андрей! – Колька бежал, как на пожар. – Андрей! Никитич! – вбежал на крыльцо, замер, уперся ладонями в колени.
Никак не мог отдышаться, хватал ртом воздух, хрипел, пытался что-то сказать….
– Коля! – выбежала на крыльцо Марийка. – Коля, – ее глаза расширились, коленки задрожали.
Но она нашла в себе силы подхватить соседа и товарища. Почти силой втащила его в дом.
– Андрей, – наконец смог выдавить из себя он, хрипя. – Мне нужен Андрей.
Детей крепко привязали к качелям, чтобы не мешались. Кошки сами собой растворились где-то во дворе.
Все взрослые дома стояли на ушах.
Дарья Сергеевна бегала по кухне, предлагая то стакан воды, то успокоительное. Марийка металась между своих склянок, разбрасывая какие-то коробки… Явно искала то, чем пользуется не часто.
– Вот! – выбежала она, прижимая к груди несколько бутылок, два плетеных мешочка и связку чеснока.
– Марий! – вспылил Колька. – Ты что? Не слышишь меня? Я тебе говорю, нет там никакого привидения! У нее на блузке пуговицы оторваны! Рукой, вашу мать, оторваны! Не веткой, не зацепилась за что! Рука человеческая схватила ткань и дернула!
У Кольки на глазах аж слезы выступили… То ли от бессилия, то ли от ярости…
Он сидел в гостиной майора и рассказывал страшную историю…
Люська возвращалась от сестры двоюродной с Гремячьего. Засиделись девоньки, автобус она пропустила последний. И, главное, муж сестры говорил: “Давай отвезу!” А она заупрямилась: “Тут полем сорок минут! Прогуляюсь! Пироги Валькины растрясу! Светло еще!”
И пошла.
Полем.
Мимо церкви…
Она сказала, сначала запах пошел странный…
Вроде как карамелькой запахло.
А ведь ничего так не пахнет, ни одна трава… Ну медуница летом похожа бывает, когда на солнце высохнет! Так не лето ж! И солнца нет еще такого!
А она, кажись, беременная! Ей сейчас все резкие запахи противные!
Ну нос кофтой прикрыла и решила бегом…
И вродь почти до поворота выбежала уже! А все ей казалось, что какие-то шаги сзади!
И дернул ее черт оглянуться!
Обернулась, а за ней мужик в темном плаще!
Мужик!
Клянется, что мужик! Живой!
Лица не видно, капюшон натянут, да и лицо само, похоже, замотано… Как в маске.
Люська глаза растопырила и давай визжать!
А мужик к ней шагнул, за рубаху схватил, к себе тянуть начал!
Но тут уж она и опомнилась! Рванула изо всех сил, как припустила, только пятки мелькали…
До самого дома не оборачивалась!
– Не надо из моей Люськи блаженную делать! – сам того не понимая, начал орать Колька. – Где ты видала, чтоб привидения пуговицы на рубахах бабам рвали?
– Да не ори ты, дурак! – выкрикнула Марийка. – Сам говоришь, запах какой-то был, а сейчас тошнит ее… И Таньку тошнило сутки! Дрянь там какая-то! То ли газ, то ли еще что… – на глазах у Марийки выступили слезы. – Где я тебе сейчас антидоты к неизвестным ядам найду? – заговорила она обиженно. – Да еще если и беременная, – Мария скривилась, словно еле сдерживала рыдания. – Вот только молоко с медом под рукой, да чеснок, да уголь активированный… Брусника и льняной отвар, – всхлипнула она. – Черт его знает, что поможет?! Хуже не будет!
Никитич, выслушивающий это все с серьезным и очень мрачным видом, кинулся к жене.