Расстались они уже под утро, пообещав друг другу непременно встречаться в новом году. Довольные, хотя и немного утомленные настырным керамическим журналистом, Сергей и Полина добрались, наконец, до гардероба.

Гостей во дворце ожидалось много, и под гардероб выделили два смежных, довольно вместительных полуподвальных помещения, сразу же слева от вестибюля. Казалось, раздевалки оборудованы на скорую руку. Вдоль стен стояли шеренги металлических конструкций с крючками для пальто, но никаких номерков и привычных гардеробщиков не существовало. Каждый вешал свою одежду на свободный крючок, охрана присутствовала только на выходе.

– Странная система, – заметил Сергей, когда они с Полиной, наконец, разыскали свои куртки во второй, более удаленной от выхода, комнате. – Судя по шмоткам, праздник еще вовсю продолжается. Но, похоже, не все гости обретут свои шубы, в особенности те, что подороже. То-то будет веселье – здравствуй, Новый год!

– Ошибаешься, мальчишка! Все здесь у них под наблюдением.

– Как это?

– Видишь? – Полина вытянула указательный палец. – Камера.

– Действительно. А там еще одна. Ты что, их сразу заметила?

– Легко! Они ж открыто установлены. Если б не эти оптические устройства, я бы уже повисла у тебя на шее, не сомневайся!

– Да? – в глазах Сергея появилось знакомое выражение, которое Полина так любила. – А что, если мы ловко спрячемся?

И Данилов мягко потянул ее в лабиринт из чужих шуб и пальто.

– С ума сошел? – прошептала она, нисколько, однако не сопротивляясь.

И почти сразу же они услышали чьи-то шаги.

– Кошмар! – прошептала Полина. – Подумают, что мы лазаем по карманам.

– Тихо, тихо! – шепотом ответил Сергей. – Никто нас здесь не найдет.

Полина присела, Данилов же, наоборот, осторожно выглянул наружу.

– Это свои, – прошептал он.

Полина отодвинула чужую куртку, так чтобы и ей было видно.

Посреди комнаты озирался и переступал с ноги на ногу, пытаясь, очевидно вспомнить, где висит его одежда, их новый знакомый Сурен Вердян. Высокий, костлявый, с гривой черных волос, в нем чувствовалась какая-то лошадиная грация. И смокинг сидел на нем просто безупречно. Полина уже вознамерилась окликнуть его, когда вдруг из-за простенка появилась еще одна мужская фигура.

Человек был высоким, не ниже Сурена, но гораздо плотнее. На лице незнакомца красовалась веселая маска Микки Мауса. Похоже, он нисколько не собирался искать свое пальто. Вместо этого он в два шага приблизился к Вердяну, тот удивленно обернулся и в следующий миг был, вероятно, удивлен еще больше – человек в маске неожиданно обхватил его левой рукой.

Полина вскрикнула, а Сергей решительно шагнул наружу из своего укрытия.

– Все в порядке, – сдавленно произнес незнакомец, освобождая Сурена. – Все в порядке! Мы с ним любим обниматься, – и он неприятно захихикал.

Ни Сергей, ни Полина даже на секунду не подумали, что все в порядке, что, например, они стали случайными свидетелями гомосексуальных развлечений. Потому что очень уж странно повел себя человек в маске, а главное, потому что в его правой руке, которую он все еще держал угрожающе поднятой, блеснула игла небольшого шприца.

– Все в порядке, – повторил незнакомец, пряча руку в карман черного пиджака.

– Вы знакомы? – на всякий случай спросил Данилов.

– Вы Доктор Айболит? – спросила Полина.

– Да кто, черт, вы такой? – Вердян агрессивно двинулся к незнакомцу, вынудив его отступить на несколько шагов.

Черные зрачки Микки Мауса замерли, оценивая ситуацию.

– Извините, – тихо произнес он, – обознался.

И, повернувшись, быстро вышел из комнаты.

Вердян с улыбкой повернулся к друзьям: