Вебер еще несколько секунд посверлила меня недобрым взглядом, после чего медленно поднялась и подошла к зеркалу.

– Выйди, мне нужно готовиться к выступлению, – спокойно произнесла она.

Не знаю, смог ли я донести до нее свои мысли, но сердце билось так сильно, что меня замутило.

Выйдя и закрыв дверь, я прислонился к ней спиной, переводя дыхание. Я что, только что отчитал Анну Вебер? Интересно, как скоро мне позвонит Руслан и «обрадует» сообщением о том, что я уволен? Но даже если и так, лучше я останусь без работы, чем буду выслушивать беспочвенные обвинения в свой адрес.

«Стучать» на нее Абрамову? Высокие у них, конечно, отношения. Что бы ни происходило, я точно знал одно: ни за какие деньги я не буду ни за кем следить и ни перед кем выслуживаться.

На ватных ногах я вышел в зал, который уже постепенно начал заполняться гостями. Свободного места за столиком, за которым я сидел до этого, уже не оказалось, поэтому я отошел к бару, тем более, что там маячила широкая спина Егора. Водитель, заметив меня, отсалютовал стаканом с минеральной водой и кусочком лайма.

Я присел на барный стул рядом.

– Ты чего такой смурной? – поинтересовался Егор, подтолкнув меня плечом.

Немного пожевав губу, я повернулся к нему вполоборота:

– Анна всегда такая?

Мужчина снял со стакана дольку лайма, закинул себе в рот и скривился.

– Какая? – выдавил он.

– Самоуверенная, высокомерная, бесцеремонная.

Проглотив фрукт, Егор сделал глоток минералки и ухмыльнулся:

– Она – звезда. Ей по статусу положено.

Я отвернулся от него, сложив локти на стойке и качая головой.

– Что, уже тяжко пошло?

– Пока не знаю. – Подумав, я решил признаться: – Она меня задела.

Мой собеседник громогласно хохотнул:

– Привыкай, парень.

Я вновь покачал головой:

– Это неправильно.

Теперь Егор повернулся и наклонился ко мне:

– Послушай. Думаешь, ты первый, кто хотел выйти благородным рыцарем, вразумив ее и исправив характер? – Он похлопал меня по спине. – Это шоу-бизнес. А она, – он ткнул пальцем себе за плечо, – крутится в его эпицентре. Мы с тобой слишком мелкие сошки для того, чтобы пытаться сдвинуть Акупару (согласно индуистской мифологии Акупара – гигантская сухопутная черепаха, которая держит мир на своей спине. – Прим. автора). Это все, – Егор вывел круг на барной стойке, – существовало до нас, существует с нами и будет существовать после того, как нас не станет. А ты, – он указал на меня, – не путай храбрость с безрассудством. Ты вроде парень неплохой, но пока не представляешь, в какую мясорубку попал. Сегодня ты есть, а завтра тебя нет. Поэтому лучше сиди и помалкивай.

Я скосил глаза на Егора. Он не выглядел грозным. На его губах даже играла добродушная улыбка.

Во мне же все еще кипели злость и недоумение. Ни я, ни Вера, ни звукорежиссер, ни Алексей, ни кто бы то ни было не заслуживали грубого отношения только потому что «это шоу-бизнес».

Но, наверное, моей проблемой было то, что я все время старался бороться за справедливость. В привычной мне жизни это еще было возможно, но шоу-бизнес – это действительно что-то масштабное и сформированное задолго до моего в нем появления. Нужно быть слишком влиятельным для того, чтобы хотя бы попытаться в нем что-то изменить.

Без особого желания я кивнул, принимая слова Егора.

– Вот и молодчина, – мужчина еще раз хлопнул меня по спине и подозвал бармена.

Пока Егор заказывал эспрессо, свет в зале погас, а за нашими спинами раздались аплодисменты и одобрительный свист.

Я обернулся как раз в тот момент, когда Анна только вышла к микрофону и на нее упал луч от софита. В его бледном свете серебристое платье даже издалека ослепляюще сверкало при малейшем движении.