– Спасибо, – тихо ответил Хемах.

– Спасибо, – повторил за ним Горн.

Интендант коротко кивнула.

Соратник бросил на него короткий взгляд и кивнул, в его лице также читалась подкравшаяся тоска. Неужели нерешимость запустила в него свои когти? Интересно, одолевали ли сомнения интенданта?

Вскоре пошел осточертелый дождь. Им сулило вновь промокнуть до костей – как бы не подцепить какую заразу, не хотелось бы тратить силы интенданта на такую мелочь. Холмистая степь, и ни намека на укрытие. Справа от него Горн что-то бурчал себе под нос.

Через пару часов впереди показался небольшой хутор. За пеленой дождя сложно было понять, есть ли там патруль, но в одном из домов горел свет. Они ускорились, желая как можно быстрее просохнуть и согреться.

Три дома, вокруг которых виднелась лишь степь и несколько коров, медленно поедающих траву, словно не замечая ливня. Окутавшая постройки слабая дымка придавала им заброшенный вид. Жители сразу же вышли из своих жилищ, но, увидев лица с потекшим гримом, быстро спрятались и только выглядывали из окон.

Деревянный колодец стоял рядом с одним из брусчатых домов. Хемах подошел ближе, запустил ведро и зачерпнул воды. Она оказалась почти ледяной, но вкус был куда приятнее, чем у той, что осталась у них в бурдюках. В сарае, где и содержались коровы, царил полный беспорядок: разбросанные тюки сена, сломанные ограждения, кое-где валялись инструменты и заготовленные бревна. Похоже, они застали хозяев посреди ремонта, а, завидев инквизиторов, те тут же разбежались. Кое-как раскидав весь мусор, он смог вместить три лошади. Другим трем пришлось остаться под дождем. Наполнив поилку и положив сено так, чтобы животным было удобно до него добраться, он взял еще охапку и пошел к тем, что снаружи. Бедные животные дрожали под градом капель, но, увидев сено, разом обступили Хемаха, быстро съедая всю охапку. Горна с интендантом не был видно.

Напротив Хемаха одно из строений наполовину ушло в землю, маленькое окно со сломанной створкой, будто злое око, неотрывно смотрело на него. На другом конце стоял большой дом. В первый раз инквизитор видел, чтобы в хуторах строили что-то подобное: слишком громоздкая крыша, которую изначально явно пытались обустроить под второй этаж. Привязав лошадей, Хемах подошел ближе. С такого расстояние дом казался непонятным нагромождением, словно те, кто его строил, не особо понимали, что делают.

– Будьте вы прокляты! – донесся до него хриплый крик.

Старик вывалился из двери и прокатился по грязи. Он застонал от боли, сопя, затем уперся руками в землю и попытался встать.

– Везде, где вы идете – смерть, – силой выдавливал из себя слова старик, – восхваляете своего мерзкого божка, который ни черта не сделал для мира, а только как ненасытная пиявка вцепился в него, выпивая оставшуюся кровь. Паскуды!

Хемах навис над человеком. Скривившись, старик поднял голову и взглянул на него, затем плюнул инквизитору под ноги. Соратники неплохо отделали бедолагу, удивительно, что он вообще мог говорить. Человек обессилено упал в грязь. Инквизитор лишь сморщил нос, обогнул его и вошел в дом. Внутри была женщина с опухшим и налитым кровью от удара глазом. Она забилась в угол и тихо всхлипывала. Горн и интендант обыскивали комнату.

– Отсюда смердело неверными, – увидев Хемаха, сказал Горн.

Хемах кивнул.

– Проверим остальные дома и выберем лучший для ночлега, – сказала интендант.

– Что с этими? – Горн кивнул на женщину.

Интендант глянула на нее, затем перевела взгляд на дверь.

– Нет времени возиться. Свяжем и оставим тут.

– Проблем от них потом мы не оберемся, – покачал головой Горн.