«Громче!» – кричу я изо всех сил, но голос тихий, вялый. Запах лаванды заполняет мои легкие, становится трудно дышать…

Лицо Марины начинает надвигаться на меня, увеличиваться – все больше и больше. Оно уже заполнило все пространство поля. Я ничего не вижу, кроме ее лица, вернее губ. Они шепчут: «Помогите! Я уже не смогу, а вы сможете, я знаю… Я верю…»

Видение исчезло так же вдруг, как и появилось. Мое сознание вновь вернулось в действительность, и я открыла глаза. Пена попала в ноздри, и даже во рту ощущалась горечь лаванды. Видимо, наваждение было вызвано именно этим. Но голос Марины! Я слышала его так отчетливо…

Больше не раздумывая, обтерев руку об полотенце, я набрала знакомый номер особого отдела областного УВД.

– Дежурная слушает, – услышала я металлический, безжизненный голос.

И как это они ухитряются вырабатывать такой идиотский тембр?

– Мне добавочный… – я назвала несколько цифр.

– Минутку. – В трубке раздался мелодичный перезвон коммутатора.

– Слушаю! – Теперь голос был живым и очень знакомым.

– Вадим, привет! Это Татьяна Иванова. Узнаешь?

Терпеть не могу, когда меня с кем-то путают по телефону.

– О-о-о! «Татьяна Иванова»… Почему так официально? Я твой голос узнаю из тысячи! Как поживаешь, Пинкертон в юбке, или в чем ты там сейчас?

Голос все более приобретал игриво-томную интонацию.

– В ванной! – в тон ему ответила я, приняв игру.

– О-о-о! – В трубке раздался призывный стон. – Секс по телефону? Я готов! Уже расслабился…

Я расхохоталась.

– Кончай балагурить, Вадим, у меня к тебе серьезное дело.

– Да-а? Я хорошо помню наше последнее совместное «дело»: нам обоим было очень хорошо, дорогая… Разве не так?

– Вадим! – как можно строже сказала я, стараясь остановить не в меру разгулявшийся темперамент моего старого друга. – Еще одно слово – и я звоню твоей жене!

– Тьфу, весь кайф сломала…

– Прости, но мне сейчас действительно не до этого. Однако, обещаю, как только освобожусь, – с меня чашка кофе!

– Надеюсь, кофе будет в постели? – Он все еще продолжал заигрывать.

– Носков, – прорычала я, – ты можешь быть серьезным?!

– Все, сдаюсь.

– Достань мне одно дельце. Всего на полчаса. Я только посмотрю – и все.

– Что за дело? – тон Вадима сразу стал деловым.

– Записывай: Александр Ветров, семьдесят шестого года рождения, погиб на Кавказе в январе этого года.

– Записал. Куда привезти – может, домой? Вода в ванне еще не остынет?

Я пропустила хохму мимо ушей.

– Через час жду в кафе «Ковбой» на Немецкой.

Он хотел сказать что-то еще, но я быстро положила трубку.

Когда приехала в кафе, он уже ждал меня. Перед ним на столе стояла недопитая чашка кофе и вазочка для мороженого. Вазочка была пуста. Сластена!

– Привет! – он привстал, галантно поцеловав ручку. При этом его глаза оценивающе прошлись по моей фигуре. Увиденным Вадим остался доволен, потому что физиономия его томно расплылась.

– Ты великолепна! Впрочем, как всегда, – добавил он. – Что будешь пить?

– Давай сразу о деле. Принес?

– Обижаешь! – Он вынул из кейса, стоявшего на соседнем стуле, объемистый пакет, размером чуть больше машинописного листа. – Ведешь новое дело?

– Еще не знаю. Когда вернуть?

– Можешь не возвращать – я снял ксерокопию. Только потом уничтожь.

– Я тебя обожаю!

– А кофе пить со мной не хочешь!

– Давай заказывай.

– Пожалуй, здесь не стоит, – передумал Вадим. – Кофе отвратный, съешь лучше мороженого. – Он подозвал официантку и сделал заказ. – Я надеялся, что ты угостишь меня своим. Я ведь знаю, что кофе лучше тебя никто не готовит…

Его ладонь мягко прикрыла мою руку. Я быстро высвободилась. Нельзя давать ему расслабляться – иначе не отвяжется!