Поняла, что все то время, пока он говорил, не дышала, и теперь резко вздохнула. Его голос проникал под кожу, Нику трясло как в лихорадке. Нервно сглотнула и с трудом проговорила:

– Влад… – Его имя как осколок резануло язык. – Я приеду завтра. Ты дома будешь?

Голос хриплый, но отчужденный. Ни намека на тоску и сожаление. Да, так и нужно. Пусть думает, что отпустила его, что смогла смириться…

– Буду. Конечно, буду, малыш.

– Не называй меня так… пожалуйста… Я приеду вещи забрать. Часов в двенадцать. Будь дома.

– Какие вещи? – судя по интонации, он растерялся.

– Свои. Не волнуйся, чужого не возьму, – заметила с ехидством. – Я вообще ничего у тебя не возьму, Влад. Мне ничего от тебя не нужно.

– Подожди, постой, Ника, ты что… Ты серьезно?

– Считаешь, что в нашей ситуации можно шутить?

– Вот значит, как. Окончательно уйти решила, – бросил так зло и холодно, что Ника поежилась. – За нас двоих решение приняла. Даже поговорить не хочешь, выяснить, как я жил все это время…

– Не сомневаюсь, что замечательно, – не удержалась от ехидства, а у самой сердце защемило.

– Я же искал тебя все это время, переживал…

– Да-да, ночей не спал и все такое, – снова съязвила она. – Охотно верю. Только оставь эту лирику Арине, ей точно понравится.

Ника не видела его лица, но на каком-то интуитивном уровне ощутила его ярость. Казалось, она проникает в каждую пору ее кожи и пробегает током по нервам.

 – Хочешь укусить побольнее? Не трать силы, у тебя еще будет время высказать все лично, – процедил Влад. – Завтра в двенадцать. Всего хорошего.

Сказав это, он отключился. Ника продолжала сжимать телефон в ослабевших пальцах и ощущать, как слезы текут по щекам, как немеет затылок и сводит судорогой позвоночник. Зачем поддалась порыву и позвонила ему? Чего добилась? Между ними и так осталась недосказанность, обида, а теперь к ним прибавилась еще и ненависть. Ника схватилась за пульсирующие болью виски и в очередной раз прокляла день, когда на пороге их квартиры появилась Арина. Вот так живешь себе потихоньку, радуешься всяким мелочам и смиренно беды переносишь, кажется, жизнь идет вперед и всегда так будет. Но потом появляется кто-то, готовый все растоптать ради собственной выгоды, и привычный мир мгновенно рушится, да еще и так быстро, что просто не успеваешь сориентироваться. Все выбивается из колеи, а наладиться никак не может. И, скорее всего, уже никогда не наладится…

Завтра в двенадцать… Завтра заберет последнее, что связывает ее с прошлым, и распрощается с ним навсегда…