Она хоть целовалась вообще?

Маловероятно.

Хотя, судя по смелой переписке…

Хрен поймешь. С виду не скажешь, что кокетка.

Но ее «снежинки» меня уделали, конечно.

Да, симпатичная тихоня, забавная, пробралась внутрь, не выгонишь. И самое интересное, мне хочется и колется попробовать ее.

Ну попробую я, и что дальше? Она видит во мне заступника, потому ее тянет ко мне магнитом, и она та, которая хочет единственную любовь до гроба. А я вообще не верю ни в какую любовь.

И вся эта хрень не про меня.

Откладываю телефон в сторону. От греха подальше.

— Ну че, как жизнь? Как сам? — оживляется друг, хватая со столика меню, и быстро пролистывает.

— Нормально, — отвечаю вяло.

— А че нормально? Должно быть идеально, — являет он свою голливудскую улыбку, от которой все девчонки мокнут.

— Ага, вроде без косяков, — убеждаю его невнятно, когда он смотрит прямым взглядом, надеясь распознать причину моего дерьмового настроения.

Она все та же.

Кучеряшка веснушчатая, с большими голубыми глазами, которая бродит где-то поблизости.

— Уже прогресс, — не дождавшись от меня подробностей, друг вновь изучает меню.

— Выживу, не переживай.

— У меня днюха скоро, если ты не забыл, — бросает он картонку обратно на столик.

— Я помню все твои днюхи, — улыбаюсь, вспоминая беспредел, который мы чиним из года в год.

— И в этот раз тоже не забудешь.

— Звучит многообещающе.

— Бери любую цыпу с собой.

Неоднозначно пожимаю плечами.

— Киснешь, смотрю, — какой наблюдательный. — Кстати, Аленку тут видел. Похорошела. Сиськи у нее больше стали, — показывает на себе внушительные полушария в районе груди. — Сделала, что ли?

— Не знаю, — смотрю мимо него.

Алена.

Здесь.

Меня чуть шатает от осознания. Только обида на нее прожигает грудь. Больше ничего не ощущаю.

— Тут вообще кто-нибудь собирается нас обслуживать? — Шурик крутит головой по сторонам в поисках официанта.

— Я уже заказал. Жду.

— Закажи и мне чего-нибудь на зуб положить. Жрать охота. Я пока отлить сгоняю.

— Давай, — вновь беру в руки телефон, кручу его от нечего делать.

Саня исчезает в ту же секунду, а меня подмывает написать «персику», где ее черти носят.

Широкая ухмылка растягивается на губах, когда листая вверх переписку, просматриваю наши с ней сообщения.

И что же ты делаешь со мной, а? Персик…

— Рома? — выдергивает меня из состояния комфорта знакомый женский голос.

Нехотя поднимаю глаза и встречаю взгляд раскосых, сильно подкрашенных глаз орехового цвета.

Алена не изменилась. Тот же красивый, но холодный образ сногсшибательной брюнетки с узкой талией и ногами от ушей, без сомнения, привлекает к себе внимание окружающих посетителей.

Замечаю, что волосы ее отрасли, стали длиннее, почти до поясницы, и губы пухлее, по крайней мере, взглядом упираюсь в них, когда она начинает произносить свою речь.

— Саша сказал, что здесь свободно, — без тени улыбки указывает своим острым подбородком на кресло рядом со мной.

Моего ответа ей вовсе не требуется, потому что Алена обходит меня и приземляется рядом, ударяя по моим ноздрям знакомым пряным ароматом своего парфюма.

----------------

История о Саше и Ане

"Шалость мажора"

11. Глава 11

Настя

— Лен, ну ты скоро? Посетитель волнуется, — интересуюсь у повара, чуть ли не плачу.

Уже полчаса она ковыряется с заказом Ромы, который можно было выполнить за минут десять.

— Не ной, Настя, осталось посыпать сверху и будет готово, — уверяет Ленка.

У меня уже чесотка пошла по всему телу от нервного перенапряжения.

Я так сильно еще никогда не волновалась. Этот вечер какой-то резиновый. Начался с адреналина, видимо, адреналином и закончится.

Сначала нечаянно отправила сердечко парню, от вида которого у меня тахикардия. Затем вся перетряслась, ожидая его реакцию. Хорошо, что она оказалась адекватной, неважно, что с намеком на откровенность. Далее черт дернул Аньку выскочить из машины и устроить разборки с нахальным типом, а чуть позже, когда увидела машину Ромы и его самого, я думала, умру на месте.