Даже думать не хочу об этом. Это самое ужасное, что может случиться в моей жизни, потому что ближе Ани у меня никого нет.

Мы уже почти на подъезде к ночному заведению, как подруга тормозит резче предыдущего, и смачно выплевывает ругательство.

— Ты куда? — спохватываюсь, когда она отстегивает ремень и открывает дверцу автомобиля, намеренная выйти из него.

— Видишь впереди этот «танк»? — она ведет речь об огромной машине, что практически всю дорогу маячит перед носом, а сейчас останавливается, сместившись вправо. — Похоже, его водитель слепой. Заодно пойду, объясню этому недоумку, что руль нужно придерживать руками, а не одним местом.

— Аня, не нужно!

— Сиди, я мигом.

Эта ненормальная и вправду несется к водительской двери и принимается сознательно стучать в нее. Стекло медленно опускается, и первым делом в снег выбрасывается окурок из автосалона, а вторым — открывается дверца, являя нам самого водителя.

Сижу как на иголках, наблюдаю сцену: Анька что-то тщательно втирает молодому парню в длинном черном пальто, указывая то на свою машину, то на его тачку. Он, похоже, никак не реагирует на нее. Спокойно осматривает с ног до головы, нагло ухмыляется, потирая пальцем нижнюю губу, и дает ответ, который явно не нравится моей разъяренной подруге.

Когда она уже машет руками перед его лицом, я выползаю из машины.

Не знаю, что собираюсь делать, но вдруг он поднимет на нее руку или навредит каким-то другим способом? У меня, по крайней мере, в кармане куртки есть газовый баллончик.

Привлекательный молодой человек, — водитель шикарного автомобиля по-другому выглядеть не должен, — продолжает беспардонно улыбаться, играя соблазнительными ямочками на щеках, ероша рукой длинную мелированную челку.

— ... будешь иметь дело с моим парнем! — выплевывает угрозу Анька в самодовольное его лицо.

— С тупым ослом? — смеет он уточнить у нее.

— Что-о ты сказал?! — у Ани вытягивается лицо от его наглости.

— Что слышала, крошка. Желаешь померяться шарами? — этот наглец демонстрирует свой белозубый оскал.

Анька молчит, только пар валит из ее ноздрей. И, наверное, из ушей.

Лично у меня язык немеет, и стучит в висках. Слишком дымит между ними. Не подходи близко, убьет!

— Только ты проиграешь. А знаешь, почему?

Парень делает к ней шаг, и я тоже, сжимая в кармане куртки баллончик.

— Потому что яйца у тебя напрочь отсутствуют, — посмеивается уже наглым образом.

— А знаешь, что отсутствует у тебя? — вмиг оттаивает Анька, обороняясь.

— Жги, — бросает ей в лицо.

— Мозги! — выкрикивает она и, резко развернувшись, говорит мне на ходу. — Идем!

Когда оказываемся вновь в машине, не сразу трогаемся. Какое-то время молчим, погруженные в свои мысли. Жду, когда подруга переварит то, что только что произошло. Но о чем думает она на самом деле, могу только догадываться.

Дуралей уже давно улетел на своем «танке».

И вряд ли когда-нибудь о нас вспомнит.

Скатертью ему дорога.

Ну а мы, придя в себя, продолжаем путь к месту моей работы.

Анька что-то весело щебечет по поводу предстоящего празднования Нового года, я же делаю вид, что слушаю ее. И когда паркуемся на стоянке возле ночного клуба, не могу сдержаться — выглядываю в окно.

Вечером здесь людно, много машин и прохожих. Народ кучками вываливается из одного такси, другого... Похоже, сегодня будет тесно и придется поработать все четыре часа, а может быть и всю ночь.

Я тоже, прощаясь с Аней, покидаю машину подруги. Сердце мое без надобности колотится в груди, когда иду мимо того самого места, где несколько дней назад произошла моя встреча с Ромой. А уж когда вижу неподалеку машину, точь-в-точь похожую на его внедорожник, оно вовсе перестает биться.