- Куда мы идём?

- В одно место, где нас никто не увидит.

- Не нужно… Отпусти меня! Это всё неправильно, неправильно! – вновь зарыдав, попыталась вырвать руку из сильного хвата, но ничего не вышло.

- Не говори глупостей!

Сбегая вниз по лестнице под изумлённые взгляды одиноких служителей Храма, мы старались как можно быстрее скрыться от посторонних глаз.

- Отпусти меня, прошу!

Свернули за угол и зашли в какую-то комнатку, без окон, с очень пыльным и спёртым воздухом.

- Йонхет!

- Тс! Молчи! – он прикоснулся пальцем к моим губам, и я неловко замерла. – Молчи… Не нужно ничего говорить.

Йонхет, наконец, отпустил меня. Медленно пятясь назад, одной рукой упиралась в грудь молодого мужчины, а второй растерянно искала позади себя в воздухе защиты. Натыкалась только на прохладное и шершавое дерево, скользкое стекло странных сосудов. Упёршись спиной во что-то большое, услышала звон. И тут же Йонхет зажал меня между высоким шкафом и собой.

Узкая полоска света слабо освещала комнату: дверь немного приоткрылась.

Я видела, как тяжело дышит Йонхет, с какой жадностью он смотрит на меня. Тёплый взгляд серых глаз полыхал яростным огнём вожделения. Йонхет сдерживался из последних сил.

Вцепившись в край шали, уверенно стянул её с моей головы. Я попыталась вырвать её, но силы были не равны. Всхлипнув, молилась Богам, коря себя за такую слабость. Сама же виновата!

Дёрнул конец ленты, и мои волосы тяжёлыми волнами упали на плечи. Сейчас они будто светились изнутри. Казались неимоверно белыми, яркими. Облизнув губы, Йонхет дотронулся до волнистой пряди, свесившейся мне на лицо.

- Ты невероятно красива, Сэвайя. Говорили тебе такое когда-нибудь?

Испуганно мотнула головой, сжимая руки в кулаки. Ладони взмокли, немного трясясь от охватившей меня паники, мелко и часто дышала, бросая осторожные взгляды на дверь.

- А тот огонь… — пальцы Йонхета коснулись щёки, медленно скользя к губам. – Тот огонь, что живёт в тебе, разве можно такое скрывать? Мне кажется несправедливым прятать подобное сокровище.

Склонился ко мне, почти касаясь своими губами моих. Замерев, заворожённо смотрела Йонхету в глаза.

- Ты страстная, пылкая, — нежно поцеловав меня в щеку, прижал всем телом к шкафу. – Твоё имя совсем тебе не идёт. Ледяная нежность… Кто придумал такую глупость? Пусть твои волосы белы, а глаза будто два осколка льда, но в душе…

Рука Йонхета коснулась моей груди, и я вспыхнула. Дёрнувшись, попыталась прикрыться, но мой искуситель ловко поймал руку и нежно сжал её.

- Те письма, что ты слала мне. Такой риск. Опасность. Тебя это подстёгивало? Ведь так? Ты устала жить такой скучной, ясной жизнью. Твоя судьба расписана до самой кончины… - Йонхет понизил голос и вновь поцеловал меня, на этот раз едва задев губы. – Как и моя. Мы знаем с тобой всё о своём будущем. И это скучно. Но сейчас мы бросаем вызов самим Богам!

Я вспыхнула и дерзко посмотрела ему в глаза. Заливаясь болезненным румянцем, кусала губы, пытаясь подобрать нужные слова.

- Тогда ты тем более знаешь, что нам нельзя быть вместе… — переходя на сбивчивый шёпот, с трудом отведя взгляд. – Йонхет, иногда мы не принадлежим самим себе. Я давно с этим смирилась.

- Лжёшь! – яростный и гневный поцелуй в губы лишил меня сил. Запустив руку в мои волосы, Йонхет вынудил склонить голову. Жгучая, неведомая ласка распаляла странное желание. – Лжёшь! Ты – маленькая лгунья! Или ты хочешь сказать, что все те письма – выдумка? Те слова, те признания… Те сокровенные желания, которыми ты со мной делилась. Ты была честна или лгала?

Сходя с ума от жаркого дыхания, пыталась сопротивляться до последнего.