– Игорь, стыдно? Тебе за меня стыдно?
Кажется, он понял, что переборщил и попытался погладить меня по голове, как паршивую бездомную собачонку.
Я дёрнулась в сторону и вскочила со стула.
– Я поняла. Тебе нужно, чтобы я выглядела как они. Чтобы я встала с ними в один ряд, и чтобы меня было ни отличить от остальных клонов! Я поняла.
– И перестала быть улетевшей. Прилети на землю уже, – добавил он.
– Что ты имеешь в виду? – я поставила руки в боки, изображая разъярённую кобру.
– Ты же нелепая, Марго! Все роняешь, спотыкаешься, забываешь, теряешь. Ну, невозможно! Мне иногда кажется, что не будь меня рядом, ты бы уже давно обо что-нибудь самоубилась. Летаешь в облаках. Улетевшая и есть!
Я не знала, что ему ответить. В этом Игорь был прав. Я действительно была какой-то безалаберной, будто неприспособленной для жизни на этой планете, где все вечно попадается под ноги, падает, опрокидывается и возникает не к месту и не вовремя.
– Я думала…
– Думала мне это нравится? – оборвал он меня. – Да как такое может нравится?
– Тогда почему ты все это время был со мной, Игорь? Если тебе стыдно за меня, если я такая для тебя неподходящая? Зачем тогда все это было? Зачем ты говорил, что любишь меня?
– Ну, не все в тебе мне не нравится, – он улыбнулся.
И ничего нелепее этой улыбки я в жизни не видела. Он как будто решил, что сейчас самоё время по его плану перейти к примирению. Такой, наверное, у него был план.
– Послушай, – продолжил Игорь. – Я всего лишь хотел показать тебе. – Он глянул на свой смартфон. – Показать, понимаешь, в какую сторону тебе нужно меняться, если хочешь, чтобы у нас и дальше все было хорошо.
– Ты не сказал, что тебя все-таки со мной держало, – настояла я.
– Секс, Марго. Секс хорош. Когда ты без одежды, ты почти как они.
– Почти!? – заорала я.
– Ты понимаешь, о чем я.
– О, да! Понимаю, я прекрасно тебя понимаю. Хорошо, показать хотел. А когда ты трахал эту твою Вику и член ей в мессенджер отправлял, что показать хотел?
Игорь стушевался, но тут же нашёлся:
– А как ты думала? Я говорил тебе, что нужно уже как-то приземлиться. Вот скажи, что тебя вообще интересует, кроме этих твоих бестолковых детей в студии и всей этой чепухи, которой ты занимаешься? Даже в нормальный вуз не пошла, а педагогический, прошлый век! Со своими баллами по ЕГЭ могла бы выбрать что-то действительно стоящее.
Под чепухой, он, конечно, имел в виду часы, проведённые за мольбертом, минуты, посвящённые медитации, вечерам, отданным книгам.
– Потусоваться тебя не вытащишь, ничего тебе не интересно. О том, что вообще сейчас интересно людям понятия не имеешь. Улетевшая, Марго, что тут ещё скажешь?
– Ничего больше не надо говорить, я пойду.
– Куда пойдёшь? Только не смеши меня, хочешь сказать, что от меня уходишь? Бред!
Я опустилась на стул. Он навис надо мной и уже почти орал.
– Ты же без меня дня не проживёшь. Либо под машину попадёшь, либо споткнёшься и голову расшибёшь. Пойдёт она! Я тебе все это устроил, чтобы ты поняла, чтобы начал развиваться и стала похожа на нормального человека. Просто хотя бы попытайся поменяться, и все у нас будет хорошо.
Я вскочила. Сняла свою любимую огромную футболку, в которой обычно спала. Натянула джинсы, прыгнула в кроссовки, схватила его толстовку. Я не могла оставаться здесь больше ни секунды, а любимый свитер мне под руку не попался.
– Конечно, Игорь, все у тебя будет хорошо, – сказал я и вылетела в подъезд.
В подъезде я расплакалась. Я никак не могла вдохнуть поглубже воздух, я задыхалась. Ну пусть я кричала на него и была такая яростная, но это так, это ничто, я совсем без сил.