Боже мой, я даже не знал, что со мной могло случиться, если бы я свой первый поцелуй тогда отдал тебе – девочке, которую безгранично люблю. И темнота, скрывающая нас, помогала мне тогда верить в то, что первый поцелуй неизбежен. Но… я был всё тем же непробиваемым стеснительным парнем, который только и может, что ждать инициативы от других, а сам постоянно опасается показаться слабым. Но если бы ты в своей привычной смелой манере решилась протянуть свою лицо к моим губам, то…

Я в мыслях своих уже тогда готовился, что обязательно тебя обниму более уверенно, чем я делал это в медленном танце.

Ох, Юленька, что бы с нами было после того первого поцелуя? Он мог решить всё разом!

Я уже не думал о том, что будет после этого поцелуя. Мне было всё равно. Я не слышал музыки извне. Во мне звучала одна только мысль: «Я тебя поцелую, ведь я тоже тебя люблю, Юля!»

Но в итоге снова сердце ждало нового решения от тебя самой. Всё, что мне тогда нужно было для поцелуя в темноте, – твоё последнее смелое движение к моим губам. Это разрушило бы последнюю крепость в моей нерешительности. Моё холодное сердце было уже растоплено, но мой ум всё ещё боялся собственной слабости. Всего лишь маленькое движение твоих губ к моим в тот школьный вечер и… этого письма не пришлось бы писать, собирая в нём все свои воспоминания с признанием. Один поцелуй бы всё сказал за нас обоих. Сама ситуация подтолкнула бы окончательно того самого влюблённого парнишку, которого ты неожиданно для него самого полюбила. Шанса на молчание уже могло не остаться в тот самый вечер.

После окончания вечера мы шли с ребятами и обсуждали наше школьное мероприятие. Помнишь, с Раисом Мухаметдиновым танцевала Оксана Белетченко, а Ольга Сухорукова с Антоном Перминовым? Ох, видели бы вы наши восторженные взгляды. Мы абсолютно без всяких пошлости обсуждали этот момент с танцами. Нам девушки своим выбором дали понять, что мы можем быть желанными. Говорили мы, конечно, не конкретно вот так, ведь оставались стеснительными, но мы безусловно чувствовали себя на седьмом небе. Мы ведь были лучшими друзьями друг для друга в школе. И вот этот общий успех востребованности окрылял нас. Вам (девочкам) казалось, наверное, просто обыкновенным моментом, а для скромных парней – это спасение от неуверенности.

А я лично ещё чувствовал между нами (тобой и мной, Юля) личную историю любви. Мы не говорили напрямую ничего, но делали тайные движения навстречу друг к другу. У тебя это было намного смелее, а у меня внутри огромная стена, которая защищала страх собственной слабости.

Ты важнейший для меня человек, Юленька. Ты самый важный для меня человек. Ты даже, наверное, не подозреваешь, насколько ты была сильной и абсолютно правильной в своей уверенной борьбе с моей психологической стеной. Ты будто чувствовала, что за этой стеной таится любовь. Любовь к тебе. И была на все сто права абсолютно. Да, Юля, там была и остаётся огромная любовь и уважение к тебе. Я был благодарен тебе за всё уже тогда и сегодня это чувство благодарности просто вырывается из моего сердца. Эта жизнь будет абсолютно пустой для меня, если я не скажу самой важной женщине в своей жизни, что я всегда испытывал любовь, благодарность и восхищение.

Одна родственная душа (моя бабушка Аля) ушла так внезапно. И я могу лишь кричать в небеса, тысячи раз мысленно благодарить её за всё, но постоянно ощущаю боль за то, что уже никогда не услышу её ответный голос. А мне так хотелось бы видеть, что важнейшая женщина в моей судьбе может всё понимать напрямую. Мне важно было бы видеть её глаза и знать, что она понимает, насколько сильно я ей благодарен и люблю её.