32. 32. Взлетаю
Молчанов передал мне привет! А поцеловать меня он не просил?
Последнюю ночь перед отъездом я почти не спала. Обычный страх перелётов (тем более таких длинных, трансатлантических) наложился на томительное желание поскорей увидеть Молчанова. Кирилл сказал «ждёт не дождётся» в шутку — лишь потому, что я однажды спросила, прилетал ли Молчанов в Россию. Но Кирилл попал в яблочко, не догадываясь об этом. Я сгорала от нетерпения встретиться с мужчиной, который уехал в Америку ради моего счастья и спокойствия.
Не вышло у меня ни счастья, ни спокойствия. Единственное, что вышло, — приятные постельные отношения без особого проникновения в душу. Кирилл предпочитал проникать в другие места, более доступные. Душу-то свою я ему не открывала…
С Борисом Михайловичем и другими пассажирами нашего рейса мы встретились в VIP-зале Пулково рано утром. Я обратила внимание на здорового блондина с квадратной челюстью и солдатским ёжиком на голове. Он вёл себя так, словно всем тут распоряжался: отдавал приказания по рации, проверял документы, общался с сотрудниками аэропорта. В его движениях чувствовались скрытая сила и самоуверенность матёрого самца. Я уже хотела спросить Кирилла, кто это такой и почему он помыкает парнями из службы безопасности, как вдруг заметила в ухе блондина серёжку. Я присмотрелась и, не удержавшись, воскликнула:
— Олег! Это вы!
Он вложил рацию в чехол на поясе, обернулся и прищурился:
— Привет, Аня. Да тебя не узнать с новой причёской!
— Это меня-то не узнать?! — возмутилась я. — Я всего лишь немного подстриглась, а вы… Вы… Где ваша косматая борода? Где все эти волосы на голове?
Я изобразила руками косматую гриву.
— Я сходил в парикмахерскую, — ответил Олег. — Не хотел, чтобы американские пограничники приняли меня за славянского террориста.
— Давно пора было, — ворчливо отозвался Борис Михайлович. — Теперь, когда ты снова похож на человека, а не на лешего, я, пожалуй, заберу тебя в Москву. Пойдёшь в помощники депутата?
— Спасибо за доверие, Борис Михайлович, но мне нравится работать с Кириллом и Машей. Я бы предпочёл остаться в Питере.
— Никуда я тебя не отпущу, пусть папа не мечтает, — Кирилл похлопал его по плечу. — Да и Маша меня убьёт, если я тебя потеряю. Госдуме придётся обойтись без Олега Голубева, ты здесь нужнее.
Пока они шутливо перебрасывались фразами, я размышляла о том, что такие отношения строятся годами. Иногда десятилетиями. Они общались легко, не выбирая выражений, полностью доверяя друг другу, — но при этом не были близкими друзьями. Возможно, дело в том, что Кирилл намного младше Олега, и с детства привык воспринимать его как телохранителя?
Я вдруг подумала, а кем Маша воспринимала Олега? Они ведь были почти ровесниками. А ещё мне стало интересно, каким был Олег тогда, в своей юности, когда влюбился в однокурсницу и закрутил с ней роман в Таллине? Таким же брутально-красивым и уверенным в себе? И в каком институте он учился? Скорее всего, в юридическом, раз работал потом следователем. И Маша тоже юрист, любопытное совпадение…
К нам подошёл работник аэропорта, и все мысли, кроме самой сладкой, шальной и предательской — «Я сейчас увижу Молчанова!», — вылетели из головы.