– Все собрались? – раздался холодный голос имсита.

Он вышел из боковой двери, оглядывая нас невозмутимым взором. Взгляд его совсем не зацепился за меня. Скорее наоборот, прошел сквозь меня, будто я не являлась значительным элементом этой композиции.

Впрочем, на фоне имсита мы все выглядели незначительными.

В брюках цвета хаки, в темно-зеленой футболке и массивных ботинках он выглядел как-то по-военному. Не строго, нет, скорее так, будто собирался на охоту. Мой отец примерно так и одевался на подобные мероприятия, которые увеселительными я нисколько не считала.

– Итак, сегодня вас стало на одну больше. Думаю, вы уже успели познакомиться с Вероликой. В ближайшие дни вы должны приучить ее к нашему распорядку и рассказать обо всех нюансах проживания в колледже, – подошел мужчина ко мне, не глядя протянув белый лист.

Взяв его, я пробежалась глазами по предоставленному расписанию.

– Просыпаться в пять утра? Вы шутите? – возмутилась я, застопорившись уже на первой строчке.

– Нисколько, – невозмутимо ответит имсит, сверкнув серебром. – Мы поднимаемся так ежедневно.

– Работа в саду, уход за животными, – читала я вслух, вырывая строчки из распорядка. – Это колледж или тюрьма?

– А это уже решать вам.

– Я хочу уйти! – смяла я лист в кулаке, решительно глядя модифицированному в глаза.

Девушки негромко рассмеялись на мою реплику, но я осталась непоколебима, нисколько не смутившись. Ждала ответа, и мне его предоставили:

– Отсюда вы, Веролика, сможете выйти только в трех случаях. Первый: я посчитаю, что вы готовы покинуть это место. Второй: вам исполняется двадцать один и вы принимаете решение покинуть мой гостеприимный дом. Третий: вас забирают родители. И не пытайтесь сбежать. Этим вы только навредите себе. А теперь ужин. Надеюсь, что Агнес сегодня ничего не сожгла.

Девушки неспешно последовали за имситом. Я тоже поплелась, но все как есть оставлять не собиралась. Пройдя через другую арку, мы оказались в просторной столовой. Миловидная пышнотелая блондинка в белом фартуке как раз заканчивала сервировку стола. Количество приборов, тарелок и бокалов поражало воображение. Тут будто готовились к званому ужину: белоснежная скатерть, темно-синие салфетки, цветы в вазе и серебро. Много-много серебра.

– Агнес, все готово? – поинтересовался модифицированный.

– Да, директор Тарль. Я почти закончила, – улыбнулась девушка, упорхнув обратно на кухню.

Для этого ей пришлось сделать всего несколько шагов, потому что кухня и столовая были единым помещением, разделенным при помощи длинного кухонного острова.

– Каждый день в обязанности одной из воспитанниц входит готовка на всех, а после мытье посуды, – методично добивал меня мужчина, усаживаясь во главе стола.

– А учеба? – спросила я, потому что на колледж это заведение походило меньше всего.

– Все есть в расписании, которое вы так лихо смяли.

Усевшись за стол, я развернула измятый лист. На ужин давалось всего двадцать минут, а потому было ясно, почему все ели быстро и в тишине. Я тоже последовала примеру девушек, но вскоре жевать стало затруднительно. Ощутив на себе чужой въедливый взгляд, я даже отвлекаться не стала – и так знала, кому он принадлежит.

Тому, кто поел быстрее всех.

Когда время закончилось, девушки поднялись и унесли свою посуду на кухню, складывая ее в корзинку. Эта корзина стояла в одной из двух больших раковин, что были вмонтированы в столешницу. Сам кухонный гарнитур оказался массивным и длинным, но привычной техники я не увидела. Пыталась отыскать взглядом духовой шкаф или варочную панель, но не нашла ни того, ни другого. Даже холодильного шкафа не нашла.