Стараюсь заглушить ядовитое чувство, рвущееся изнутри. Почему из всех школ в нашем городе Лебедев выбрал ту, где учится моя дочь?! Ведь с его связями и возможностями он мог ткнуть пальцем на любую элитную школу! Но он решил, что ребёнок должен учиться по месту жительства! Ещё один «подарок» судьбы: если бы я знала, что Лебедев живёт в этом же микрорайоне, никогда бы не согласилась на переезд.

Мне необходимо зайти к Ольге Васильевне, у неё как раз будет урок у своего класса. Заставляю себя пройти против течения гиперактивных учащихся, как на меня налетает Филипп, который не видел, куда бежал.

– П-простите, – растерянно бормочет ребёнок, застыв от неожиданности.

Смотрю в глубокие серые глаза, обрамлённые густыми ресницами. Мальчик очень похож на Костю. В голове мелькает мысль, что в старших классах сыну бывшего мужа прохода не будет от девчонок, наверное, как и его отцу. Это сейчас Филиппу приходится привлекать к себе их внимание.

– Ты не ушибся?

– Н-нет… Извините, пожалуйста.

– Филипп, нужно быть осторожным, иначе ты можешь получить травму, – говорю ему серьёзным тоном.

Мальчик распахивает глаза ещё больше, и я стараюсь сдержать улыбку: он явно не ожидал, что его знают по имени. Это через год-другой, он будет задирать подбородок, и доказывать, что он ни в чём не виноват, а сейчас он пока не готов показать свой гонор.

– Лебедев! – строгий окрик Ольги Васильевны заставляет мальчика вздрогнуть. – Полина Аркадьевна, что он опять натворил?

– Ничего страшного, Ольга Васильевна. Можно вас на минутку?

Я отпускаю сына Кости, и тот несмело, а самое главное – шагом, идёт к ребятам, которые косят свои взгляды в нашу сторону. Ну как же! Налететь на завуча тянет на новость дня! Уверена, что Филиппу уже придумали разные версии его казни.

– Ни на минуту нельзя оставить! – жалуется классный руководитель, когда мы заходим в кабинет, и она прикрывает за собой дверь. – И ведь родители – приличные люди!

Вздыхаю про себя: судить о ребёнке только потому, какой статус имеют родители никогда не стоит.

– Евгения Александровна приходила? – спрашивает меня коллега.

На секунду зависаю, не понимая о ком идёт речь, но потом вспоминаю, что так зовут маму Филиппа и жену Кости.

– Нет…

– Я так и знала! – восклицает Ольга Васильевна, на давая мне договорить.

– Приходил Константин Владимирович, – всё-таки проясняю момент, но о том, что мы ни словом не обмолвились про мальчика, приходится промолчать.

– Легендарный папа Филиппа Лебедева снизошёл до нашей школы? – идеальные брови коллеги взлетают вверх.

– Легендарный? – переспрашиваю я, немного не понимая, чем же так прославился бывший муж.

– Извините, я забыла, что вы не в курсе… – Ольга Васильевна тушуется, вспомнив, что я недавно в их коллективе.

– Просветите меня, пожалуйста.

Классный руководитель 5-А молчит. Я знаю, что Ольга Васильевна не болтлива. О том, что Дарина – моя дочь, знает до сих пор только она и учитель начальных классов.

– У нас, – начинает говорить коллега, – давно ходят разговоры про Лебедева. Все о нём слышали, а видеть никто не видел, – осторожно подбирая слова, говорит коллега. – Вы первая.

«Ещё бы сто лет его не видела!»

– На собраниях родителей Филиппа тоже не бывает? – спрашиваю, чувствуя укол совести, потому что сама не была ни на одном собрании дочери.

– Нет. Евгения Александровна дала чётко понять, что она и её муж очень занятые люди. Их ребёнок одет, обут, а остальное уже наши проблемы. Её номер телефона указан, но она никогда не отвечает, поэтому мне приходится слать ей сообщения. А вот читает их она, или нет, я сказать не могу.