– Ты как сюда так рано добрался? Ведь автобусы-то не ходят утром, только к вечеру.

– А я пешком пришел. Здесь же всего каких-то 18 километров, я в детстве в школу ходил за 7 километров, туда и обратно, в любую погоду. Так что 18 километров летом – это просто прогулка. Идти сейчас нужно, а то до заимки до ночи не доберемся.

Женька не знала, что сказать. Ладно, потом скажу, что никуда не пойду, решила она. В любом случае, нужно показаться в конторе, чтобы увидели, что она жива и здорова. А там видно будет, как отказаться от идиотской идеи идти в тайгу с уголовником.

Санька будто прочитал ее мысли:

– Пошли, за углом твоя контора.

Геологическая партия располагалась на соседней улице в обыкновенной избе. Там даже надпись была: «Геологоразведочная экспедиция Московского…» – дальше было отбито.

Все комнаты и коридоры были забиты какими-то мешками, ящиками, приборным оборудованием и прочими вещами, которые очень нужны на необитаемом острове, который как раз представляет из себя геологический лагерь, окруженный огромным океаном тайги. Разбирался со всем этим скарбом невысокий лысоватый человек с огромной амбарной книгой в руках. Он сверял наличные вещи с записями в книге. Санька заговорил первым:

– Алексеич, вот ваша студентка, Женька. Она приехала, живая и невредимая. Объясни ей, что вертолет полетит к геологам в среду или в четверг, а то она мне не верит. И скажи ей, что она четыре дня свободна (с субботы по среду включительно).

Алексеич оторвался от книги. Видно было, что он был рад передышке.

– Так, так, – строго сказал он, глядя внимательно на Женьку. – Что же ты так долго ехала? Ты должна была приехать вчера вечером на автобусе.

Женька объяснила, что она решила ехать на попутке, чтобы получилось быстрее. А задержки в пути были по техническим причинам. Алексеич почему-то не удивился тому, что 170 километров ехали почти 20 часов. Только пробормотал про себя, что тех, кто посоветовал ехать девчонке с Михалычем, причем с таким грузом, нужно ставить к стенке.

Тут инициативу опять перехватил Санька. Он объяснил, что городской всю жизнь человек ни разу не видел леса, тем более тайги, что есть возможность за эти четыре дня показать этому человеку все чудесные красоты здешних мест, угостить ее сибирской рыбой – и жареной, и копченой. Женька в глубине души надеялась, что Алексеич мудрый человек, и, конечно, объяснит Саньке, что эта затея – дурацкая. Почему-то Женька забыла, что эта дурацкая идея зародилась именно в ее ученой голове. Но Алексеич и не думал возражать. Наоборот, как истинный патриот своего края, он обрадовался, что посторонний, далекий человек узнает, что такое Якутия, как она необыкновенно красива.

– Да, – сказал Алексеич. – С каким бы удовольствием я пошел с вами, но не могу, срочно нужно сдать отчет о всех недосдачах начальству. Только смотрите, не опаздывайте, в среду до двенадцати часов чтобы как штык были на месте.

– Пошли к Михалычу, – только и осталось сказать Женьке. – Авдотья меня ждет на завтрак. Тебя, наверное, тоже пригласят.

При этих словах Санька посмотрел на Женьку как-то странно. Потом уже она поняла, что трудно в Сибири сказать что-нибудь более глупое и, пожалуй, даже обидное. Не принято там так говорить. Двери там открыты для всех – и для своих и, тем более, для чужих, то есть приезжих.

Но Женька все-таки очень надеялась, что Авдотья, как женщина, заявит, что не отпустит девочку в лес непонятно с кем (с уголовником, в данном случае). Может быть, все еще образуется само собой, надеялась Женька. Санька тем временем громко постучал в дверь, и, не дожидаясь ответа, вошел в избу (без всяких приглашений), сразу же громко заявив, что они страшно голодные и хотят есть. Авдотья почему-то бросилась к Саньке, обняла его, поцеловала в стриженую голову и стала о чем-то расспрашивать.