– Уверен, Нагваль, что их требование оставаться на месте, в первую очередь обращено именно к нам с вами! – бесстрастно прокомментировал слова с небес Ярослав.

– Верно, боец! Так оно и есть, раз придурки эти зависли на своей трещотке прямо над нами! Вывод здесь один: те бродяги, что тусят вдали от памятника, интересуют их меньше! – подняв сжатые кулаки в знак угрозы и неповиновения, согласился с Ярилой Дон Джон.

– Ах, если б мог я повлиять на их бортовой компьютер! Но, чтобы сделать такое, нужна аппаратура, посильнее моих мобильных средств… вот над Дилленджерз клубом я бы их приземлил, или хотя бы заставил бы понервничать! – с отчаянием азартного игрока, заявил Эрудит Че.

– Теперь-то уж нам действительно придётся сдаться… – с горестным облегчением проигравшего рассудил Макс.

– Да, дела наши плохи! Они действительно метят приземлиться рядом с нами… Если дать дёру, с высоты перестреляют как зайцев! А уж о бронетехнике в паре улиц от нашего балагана, я вообще – боюсь упоминать! Ведь, если нагрянут, то не спасут никакие переодевания в жандармскую форму… раздавят на слепую – всех разом! – почёсывая волевой и щетинистый свой подбородок, дал оценку ситуации майор, не понаслышке знающий о делах, подобных этому.

И во всех этих жутких прогнозах вероятной перспективы, как, впрочем, и в необоснованной задиристости пьяных духом и вином хулиганов, одна лишь Велга демонстрировала неподражаемый пример спокойствия и силы, зачем-то даже небрежно посмеиваясь над происходящим вокруг, чем пугала простой народ сильнее, нежели поддерживала надеждой.

Вертолётный рупор, меж тем, зафыркал какие-то полусловия, давая понять находящимся под его тенью людям, что разговор с ними – заведомо проигравшими силе и власти – окончен, и, что если и осталось делать дальше что-то, то лишь беспрекословно выполнять приказ.

Зеленовато-серый, похожий на большой утюг, военный вертолёт принялся кружиться над сквером, медленно, но верно сокращая радиус полёта.

Снизу было видно, что лётчик метит точно на пятачок перед памятником, а нарочито замедленное его снижение воспринималось с земли неким триумфальным жестом кичливого победителя.

И вот, шумному небесному чудищу осталось преодолеть какую-то дюжину метров над опустевшим пятачком возле подножия бронзового поэта. И неформальный сброд, испуганный необходимостью нарушить приказ сверху, но и не желающий быть раздавленным железным пузом вертолёта, отступил со своих прежних позиций и подался вспять – к отступлению, верно и скоро расширяя место для посадки.

Именно в этот момент, выглядящий однозначным поражением мятежа, обозначенного растерянным заявлением Ярилы о том, что стрелять на поражение машины – сродни самоубийству, Велга схватилась за короткий автомат, сунутый ей заботливым и рьяным до противостояния шнифтовым.

И без того напуганную бегущими людьми площадь растревожил ещё сильнее звук раздавшихся выстрелов укороченного “Шапаша” калибра 7,42, пересиливший своим бесподобным звучанием даже треск лопастей противника. Пули пролетели в разные стороны, ничуть не метясь попасть в стальной борт летающего монстра, но вместо попадания в плоть, расчистили себе дорогу к вниманию пренебрегающих народом чиновников, преждевременно возомнивших себя победителями и оттого глухих, способных слышать лишь голос реального оружия.

Вертолёт тут же замер и, удерживаясь в одной точке небесного пространства, закружил вокруг самого себя, будто дикий зверь, обозлившийся на собственный хвост.

– Повторяю приказ: бросить оружие и оставаться на местах! – с заметно притихшей бравадой в интонации, крякнул человек с рупором, и тут же настороженно замолк, явно вслушиваясь в площадной шум.