Забравшись на сиденья нашего автомобиля после посещения бара, мы продолжили эмоционально обсуждать вечер, проведенный там. Маргарита с досадой на лице произносит:

– Уже год, как я здесь живу, и до сих пор ничем серьезным не занимаюсь.

– Ну, что ты! Нам очень нравится, как ты ведешь хозяйство в нашем доме, – иронично комментирую я восклицание жены.

– Перестань, Диего! Я вовсе не об этом.

– Хорошо, хорошо, я понимаю, что ты имеешь в виду. Тебе нужно подтянуть испанский, и появится значительно больше возможностей для твоей реализации.

– Я подключусь к женщинам, которые работают по организации детского сада. Помогу им хотя бы в этом, – возбужденно добавляет Маргарита.

– Ну и отлично, – поддерживаю я порыв любимой женщины, – у тебя есть юридическое образование, правда, не по стране пребывания. Придётся начинать переквалифицироваться на аргентинское правовое поле. Опять же, ты имеешь профессиональную подготовку для работы с прессой. Можешь весь процесс организации сада освещать его в социальных сетях.

Маргарита внимательно смотрит на меня, – ты действительно считаешь, что нужно создать группу для обсуждения оргвопросов в соцсетях?

– А чего не так. Легче будет оргкомитету обсуждать проблемы в соцсети и не думать, где встретиться, чтобы обсудить какой-то вопрос.

– Согласна, – вдохновилась моим предложением Маргарита.

– Кстати, Марго, я не в курсе, ты машину водишь? – и вопросительно посмотрел на жену.

– У меня есть водительское удостоверение. Только оно осталось в Энске.

– Это не очень хорошо. Ладно, попросим твою маму, она перешлёт его тебе. Время только много уйдёт на пересылку.

В это время раздаётся голос с заднего сиденья:

– Папа, я тоже хочу водить машину!

Мы замолкаем на секунду. В ходе диспута мы совсем забыли, что сзади тихо сидит моя дочь и, похоже, внимательно слушает наш разговор. Не отворачивая лица от дороги, спрашиваю:

– Ты моя умница! Оказывается, слушала нас и поняла, о чем мы говорили?

Алисия смущенно, – ну, не всё, но многое поняла. Кстати, мы договаривались за пределами дома говорить по-испански, а не по-русски, – закончила она с возмущением.

– Прости, моя девочка, мы с Маргаритой так увлеклись обсуждением вопроса по организации детского сада, что забыли обо всём, – произношу я с ноткой сожаления в голосе, а затем, резко сменив тон на более строгий, добавляю: – Всё, переходим на испанский!

Мой внезапный поворот в настроении выглядел немного нелепо, и мы не смогли сдержать улыбки. В салоне автомобиля раздался смех, после чего разговор плавно перетёк на другую тему – получение водительских прав в Аргентине. Я пообещал своим дорогим женщинам выяснить нюансы использования российских водительских удостоверений в стране и узнать, сколько стоит обучение в местных автошколах.

– Тереза, – раздался в переговорном устройстве голос Хавьера Тореса, главы холдинга, – пригласите ко мне Хименеса.

– Хорошо, сеньор Торес, – отвечает секретарь. – Сейчас свяжусь с ним.

Через несколько минут в переговорном устройстве главы холдинга прозвучало:

– Сеньор Торес, его сейчас нет в офисе. Уехал в полицейское управление. Сказал, как только освободится, сразу к вам.

– Хорошо. Как появится, жду его!

Спустя полтора часа Эдуардо Хименес постучался в кабинет босса:

– Разрешите, сеньор Торес?

– Да, заходи, Эдуардо. Что нового по делу о нападении на Эррера? Как продвигается расследование?

– Я только что из полицейского управления, сеньор Торес. Разговаривал со следователем по этому вопросу.

– И что же он говорит? – нетерпеливо спросил Торес, пристально глядя на Хименеса.

– Расследование буксует. Подозреваемый ничего не говорит, кроме того, что хотел ограбить «дядю». Но у меня после разговора со следователем сложилось впечатление, что следствие ведётся не только по линии ограбления. В его словах несколько раз был намёк на заказное нападение. В полицейском управлении, похоже, стали подозревать, что это не просто ограбление. Хотя еще неделю назад собирались передавать материалы в суд.