– Отпусти остальных, разберемся как-нибудь один на один… ну или один на девять, – пожал плечами Сфинкс.

– Нет! – выкрикнула я, да так, что на меня покосилась добрая половина всех присутствующих, включая самого Сфинкса.

Я прикусила губу, понимая, что могла что-то испортить. С другой стороны, никаких гарантий никто все равно бы не получил. Выгода не ощущалась, договориться не получилось.

– Если я всех отпущу, ты просто сбежишь, – вслух рассуждал главарь положения. – Твое слово для меня ничего не значит. Так что я дам тебе три дня и особый яд, чтобы ты принес мне клык в обмен на противоядие и своих друзей.

– Нет, так не пойдет. Давай что-нибудь одно, – Сфинкс стал серьезней.

– Ты не в том положении, чтобы так со мной торговаться, щенок.

– А есть ли у тебя вообще это противоядие? – усомнился Сфинкс.

– Обижаешь, – с этими словами мужчина вынул из-за пазухи небольшой флакончик и поставил его на стол.

Проверить мы никак не могли, оставалось только поверить.

– Согласен, – кивнул Сфинкс.

– А я – нет! – громко возмутилась я, заслужив его удивленный взгляд.

– Я тоже! – поддержала меня Гулльвейг. Впервые я чувствовала с ней единое направление мыслей. – Если уж мы вместе, то до конца!

– Да как же вы не понимаете, – прошипел сквозь зубы Сфинкс, опуская голову. – Зачем только влезли…

Тут по залу прошелся хохот, который сразу подхватили остальные.

– А все-таки это весело: наблюдать за вашей неслаженной компанией, – отсмеявшись, сказал мужчина в красной тунике. – Я решил. Вы втроем выпьете этот яд. Так будет больше шансов, что хоть кто-нибудь с заданием справится.

Сказав это, он махнул рукой. Ближайшие к нам мужчины вынули по флакончику из-за своих поясов и протянули нам. Сфинкса отпустили. Выглядел он недовольным, но на нас не смотрел; наблюдал за капающей с носа на мрамор полов кровь. Гулльвейг была определенно напугана.

– Такого я еще точно не пробовала, – тихо сказала я, скорее, самой себе и приняла флакончик с густым содержимым темного цвета.

Сейчас я твердо ощущала, что страх ушел, и первой откупорила склянку. Сердце мое снова молчало. Я залпом выпила горький «яд», будучи уверенной в том, что мои знания в области травничества помогут мне найти противоядие за отведенный срок.

– А теперь скажите а-а-а-а, – протянул мужчина в красной тунике и снова натужно посмеялся.

Повторив этот звук мы доказали, что точно выпили то, что нам предложили. И тут с плохо скрываемым превосходством в голосе нам разрешили… уйти. Я посмотрела на Сфинкса и Гулльвейг удивленно, совершенно забыв о существовании Гула. Они не спешили действовать. Гулльвейг гипнотизировала глазами свою перчатку, а Сфинкс с раздражением вытирал рукавом кровь с лица. Через какое-то время перед моими глазами поплыло, но я все равно продолжала упрямо смотреть на Сфинкса и Гулльвейг, пока земля не ушла у меня из-под ног.

Эти два человека, с которыми я начала свое путешествие, всего за пять дней перевернули все мое представление о мире с ног на голову!.. Я была благодарна им и не смогла бы поступить иначе.

Обычно сон или потеря сознания никак не ощущаются. Раз, – и наступает новый день, проходит какое-то время, и открываются глаза. Я слышала, что некоторым существам снились сны, но я давно ничего такого не видела, потому что не нуждалась даже в легком трансе. Однако после того как я приняла тот «яд», я отчетливо ощутила, что под его действием провалилась в липкую холодную тьму, которая отсекала все и вся, оставляя меня в одиночестве. Моя способность видеть сквозь темноту не действовала, выходит, она была магической, как тогда, возле Сержа. Я ощутила себя в заложниках, а, значит, просто обязана была действовать!