Я была удивлена тому, что второй разбойник так и не перешел в атаку. Окинув его взглядом, я увидела, что он сползал по стене, обеими руками держась за промежность. Никто в трактире, к счастью, панику не поднял, стражу звать также никто не стал, – видимо, драки в таких местах были привычным делом. Это было на руку. Вот только тот факт, с какой готовностью Гул вступил в бой с двумя представителями «Клыка» вызывал подозрения. Было ли это случайностью? Все указывало на то, что он их знал.

– Бежим на площадь! – скомандовал Гул. Он выглядел веселым. Лишь бы под количеством спиртного все происходящее не показалось ему сном. – Там легче затеряться!

Сказав это, он потянул за собой Гулльвейг, которая отчаянно старалась высвободить из его хватки руку. Думать было некогда. Я извинилась перед Сфинксом за то, что схватила без спросу и пустилась следом за Гулом и Гулльвейг, оборачиваясь на ходу. Сфинкс колебался пару секунд. Он обернулся на стонущих членов «Клыка», выругался и побежал за нами.

Полдень. Ярко светило августовское солнце. На площади было многолюдно. Вот-вот на ней должны были лишить жизни в качестве наказания. Ради этого торговые лавки временно закрылись. Однажды мы уже смогли затеряться в толпе, – хотя это как посмотреть, – в нынешней ситуации это не казалось хорошей идеей. Словно весь Бридж собрался сейчас здесь.

Гул вел Гулльвейг к главным воротам города. Я шла за ними, Сфинкс – позади меня, что заставляло меня нервничать. Вокруг было так много более высоких существ, что я не могла толком разглядеть эшафот. Спасал лишь тот факт, что мы обходили его довольно далеко. Расстояние не позволило мне узнать расу приговоренных существ, но я смогла понять, что их было трое. Аккуратно обходя зевак, я на ходу наблюдала, как кто-то высокий и тонкий в рясе стал зачитывать приговор, развернув перед ожидающей толпой длинный пергамент. Затем на головы приговоренных надели мешки, и повели к виселице под одобряющие выкрики некоторых существ.

– Поделом!

– Будут знать!

– Чтоб вы все в Аду горели!..

Дальше я смотреть не смогла. Ближе подошел Сфинкс, и я уцепилась глазами за Гула и Гулльвейг. Они оторвались от нас, но все еще были в поле зрения. Мое предчувствие продолжало бить тревогу, а боль в груди не утихала.

По звукам толпы я примерно понимала, что происходило на эшафоте. Нетерпеливое перешептывание нарастало, и вскоре толпа взорвалась ликованием, – дело было сделано. Мне стало страшно. Хоть я и не слышала обвинительный приговор, мне хватило того, что я узнала от торговцев утром и от трактирщика совсем недавно. Причина – некротическая магия. И я никак не могла взять в толк, почему она считалась сразу вся целиком плохой, если могла спасать жизни. Да, наверное, именно те трое, которых казнили сегодня, применяли ее в особых целях, используя душу и тело как ресурс или нарушая покой давно усопших. Именно поэтому их и постигло наказание. Но разве всех некромантов переловишь? Разве все культы истребишь?

Очень захотелось поскорее добраться до книги тех культистов, о которых мне рассказал Газел. Очень захотелось выжечь там всех дотла. Очень захотелось вгрызться в исписанные страницы источника знаний и впитать их без остатка, а потом… А что потом? Да что вдруг стало со мной?!..

Я с силой замотала головой. Мои мысли противоречили одна другой, и это не казалось мне нормальным. Раньше со мной такого не происходило. Словно голова моя наполнялась чужими мыслями.

– Я его пойма-а-а-ал! – прозвучало где-то очень близко.

Я остановилась, возвращаясь в реальность. Прямо передо мной десятифутовое существо, не похожее на представителя ни одной расы, поднимало над толпой Гула, который все еще держал за руку Гулльвейг. Я видела, как Гул что-то кричал, видела, как Гулльвейг что-то отвечала, но за ликованием толпы от созерцания казни не могла расслышать ни слова.