Второго заклинания не случилось. Я вернула себе контроль, и устало рухнула на колени. Ругался в стороне Дорг, ему помогал подняться на ноги Сфинкс, а я неотрывно смотрела на Гулльвейг, баюкающую поврежденное мною плечо.

– Позволь мне извиниться, – тихо сказала я, не помня как оказавшись рядом с ней.

Я коснулась ее плеча, над которым развеивались белые нити моего непроизвольного заклинания, и пустила по оставленной ими ране иные. Гулльвейг сперва с опасением, а затем с удивлением посмотрела на меня, ведь я использовала в точности такое же заклинание, что и она на Борилле ранее. Только цвет нитей моей магии был золотым.

– Ты в порядке? – прозвучало где-то сверху.

– Да, спасибо, – не оборачиваясь, ответила я. Мне было стыдно. Я старалась не отрывать глаз от затягивающейся раны. – Почему вы не стали атаковать меня?

– Своих не бьем, и в беде не бросаем, – ответил Сфинкс с таким спокойствием в голосе после случившегося, что я даже опешила.

Своих? Это он про меня? Про эльфа??? Мы знакомы-то всего день!

Я все-таки посмотрела на него через плечо и с сожалением за свой проступок произнесла одними губами: «Спасибо». Сфинкс слегка округлил глаза, затем смягчился, но тут же отвернулся.

– Мы видели твое состояние. Ты сопротивлялась, – легко улыбнулась Гулльвейг. – Даже заклинание увела чуть выше.

– На двери была защита, мой промах, – прошипела я, злясь на себя.

В лесах не было дверей и подобных ловушек, но об их существовании я знала. И это не оправдание!

– Будет тебе. Вы обе может идти? – спросил Сфинкс.

Мы с Гулльвейг синхронно кивнули.

Комната, в которую мы все-таки вошли, не позволяла осветить себя ни при помощи обычного огня, ни магически. Я напряглась, ощущая еще одну ловушку, которую думала разгадать сама, более не ударяя в грязь лицом. Я старалась вспомнить, что знала о непроглядной тьме, сотканной передо мной из серых нитей магии, думала о способах ее устранения, но тут произошло нечто.

– Сфи-и-и-инкс? – не скрывая удивления, протянула я.

Этот прирожденный, как мне казалось, командир вдруг сел перед самым краем темноты на землю и, как ни в чем не бывало, достал часть съестного походного набора.

– Привал решил тут устроить?! – опешила Гулльвейг.

– Да! – весело ответил Сфинкс.

– Совсем крыша поехала?! – возмутился Дорг.

– У меня – пока ни разу, – посмеялся он, кивнув в мою сторону.

Я не знала, что и думать, поэтому с вопросом в глазах повернулась к Гулльвейг и Доргу с Бориллом. И если Доргу просто физически было тяжело и он, подумав, все-таки сел неподалеку от Сфинкса, видимо, передохнуть от своей ноши, то Гулльвейг лишь потупила взгляд. Они оба не знали, ни что больше говорить, ни что дальше делать.

– Мы очень устали ходить по этим тоннелям, нам и правда всем нужно отдохнуть, хоть место мне и не нравится, – вздохнула Гулльвейг и подошла к Сфинксу и Доргу с Бориллом.

– Место здесь везде не особо, где ни устрой привал, – отозвался Сфинкс.

– И Сержа мы так и не нашли, – расстроено покачала головой Гулльвейг.

– Сгинул уже, небось, – вздохнул Дорг.

– Давай, эльфийка, присаживайся тоже, – махнул мне рукой Сфинкс.

Моему возмущению не было предела, но спорить дальше я не стала. Делать было нечего, пришлось снова послушаться.

Как только все мы расположились на земле, и моя группа потянулась к своим сумкам, тьма стала отступать, открывая нашему взору ровную комнату с четырьмя колоннами и светящимся троном посередине, – целиком из синего камня! На нем, широко раскинув ноги, сидел человек, игнорируя агрессивно сплетающиеся и лопающиеся разноцветные нити магии с этого странного камня.