Угольно-чёрные волосы обрамляли бледное лицо, прямая чёлка подчёркивала выразительные глаза. На тонких пальцах сверкали золотые кольца, а длинные металлические ногти дополняли её и без того дерзкий образ, балансирующий на грани между гламуром и агрессией. Идеальна в своей яркости, сексуальная и в то же время смертельно опасна.

В этом была её главная фишка. Некоторые называли её Клеопатрой, некоторые – Чёрной Вдовой, а кто-то – «самкой богомола». Именно за её пошлый нрав, который непременно приводил искушённых жертв к смерти.

Легенда Камал-Сити, такая же, как и я. И по той же причине – мой главный конкурент в борьбе за лучшие заказы.

Она меня всегда раздражала. Даже бесила. Но при этом я до безумия хотел её именно из-за этой злости, как будто она – соблазнительная приманка для таких, как я, которые слишком долго живут на адреналине.

Я закурил, поднялся со стула и направился к её столику:

– Диля, – негромко окликнул я.

Она не повернула головы, лишь глотнула мартини, демонстративно показывая, что мне здесь не рады.

– Макс. Что ты тут делаешь? В «101» что, для тебя не нашлось местечка? Мне кажется, этот серпентарий как раз для тебя.

По почти опустевшей бутылке мартини на столе я догадался, что она выпила уже достаточно, чтобы быть в настроении повздорить:

– Скучаю по твоей тонкой, женственной тактичности, – я сел напротив, с показным спокойствием выдувая из лёгких остатки табачного дыма.

Она закатила глаза, но в уголках её губ промелькнула насмешливая улыбка.

– Ты сегодня опять собираешься побить рекорд по тупейшим попыткам подката, Макс?

Я приподнял свой стакан виски:

– Не будь такой злюкой. Просто увидел знакомое лицо – решил поболтать.

– Только ты не забывайся. Если будешь и дальше так «подкатывать», боюсь, болтать тебе скоро будет нечем.

Я хмыкнул:

– Ого, острый удар. Ты, видимо, заранее продумала эту фразу для меня?

– Если закончил выпендриваться – проваливай к стойке, – она наклонила голову, кокетливо, но с явным вызовом. – Попроси Дами налить тебе ещё виски… или какую там бурду ты пьёшь? После очередного заказа, поди?

– Только не делай вид, что ты особенная! Сомневаюсь, что ты приперлась в этот тёмный уголок ради дешёвого мартини просто потому, что тебе надоело сидеть дома и вязать крестиком.

Она откинулась на спинку кресла, убирая чёрные пряди с лица. В её взгляде смешались насмешка и скрытая агрессия.

– Сколько ты ещё будешь ебать мне мозг, Макс? – спросила она тихо, но с явным нажимом.

– Твой мозг мне не интересен, – я наклонился к ней ближе, испытывая странную смесь раздражения и влечения. – А вот твоё тело – вполне.

Она коротко рассмеялась, презрительно и чуть хрипловато.

– Ты неисправим. К тому же – слишком самоуверен.

– Но ведь тебе это нравится, – отрезал я, не сводя с неё взгляда.

В её глазах сверкнула искра, и я понял, что попал в цель. Она быстро отставила бокал и встала, её плащ скользнул с плеч, обнажая сверкающее платье чуть больше. Она шагнула вплотную и нежно прошептала:

– Знаешь, Макс, иди в пизду.

– Только если ты укажешь дорогу, – усмехнулся я.

– Покажу.

Повернувшись, она двинулась к выходу, ни разу не обернувшись.

Сердце стукнуло где-то под рёбрами – смесь адреналина и виски. Дурная затея? Возможно. Но я точно знал, что лучшего способа вырваться из собственного застоя сейчас не найду.

Тем более, нам это не в первой.

Я бросил на стол пару чипов, поднялся и пошёл вслед за Дилей, чувствуя, как знакомый вихрь азарта с новой силой разгорается внутри.

* * *

Через двадцать минут её спина глухо ударилась о холодную стену моего пентхауса. Тишину нарушил лишь шум прерывистого дыхания и треск сорванной с креплений полки у входной группы. Волосы Дили растрепались, словно отражая внутреннюю бурю, а руки, обхватив мой воротник, дрожали от напряжения – она тянула меня ближе, но с таким видом, будто готова разорвать на части.